Книга земного странника. Дмитрий Нагишкин

к тебе взывает.

      Так ритуальное копьё

      Одну лишь жертву убивает.

      Я был бы пуст, не знав тебя.

      Узнал. Люблю…

      Умру? —

      Любя!

      «Местоименья должен заменить…»

      Местоименья должен заменить:

      Родное «ты» – на вежливое «Вы».

      Судьбе своей решившись изменить,

      Так стали восхитительно новы…

      Что ж, будьте «верная супруга

      и добродетельная мать»…

      Во мне не потерять Вам друга,

      А Вам – во мне – другой не стать.

      «Любовь измученной души…»

      Любовь измученной души…

      А если так: перепаши

      Себя ты сам до основанья,

      Чтоб умерло в груди стенанье,

      Чтоб самоотвержением живот

      Заранее отдал в этой битве,

      И чтоб вперед твои молитвы

      Чистейше уходили сквозь киот…

      Когда ты не узнаешь сам себя:

      Очищенный – умри любя.

      Иль, как Меджнун, переживи

      Оковы чувственной любви.

      В себе терпение найдешь,

      Свои возможности поймешь,

      Как отраженье воли Бога,

      Его престол – твоя дорога!

      «Прощай, любимая, прощай!..»

      Прощай, любимая, прощай!

      На свете боле счастья не ища,

      Пущусь, увы, искать теперь добычу

      Неведомых полей. И лоб набычу,

      И кровью глаз налью. Пора, прощай…

      И дедов смертоносную пищаль

      Отмстить пренебреженью твоему

      За все блага вовек не подниму!

      «Как дай Вам Бог» – я лучше не скажу,

      «Любимой быть другим». Себя не заложу,

      Не обменяю, не продам. Пускай

      Привычная и мёртвая тоска

      Преобразится в творчества заряд.

      И обветшалый, модный мой наряд

      Сменю на мантию и келью мага:

      Реторты, ступки и перо, бумага,

      Тяжелозвонный бой часов…

      Извне – неотмыкаемый засов.

      Свяжу молчанием

      Уставшие уста.

      И может перед смертным ликом

      В дому заброшенном и диком,

      Склоняясь в благодарности усталой,

      Не буду вечною пожалован опалой…

      «Пускай страшней и безнадежней…»

      Пускай страшней и безнадежней

      Такой тоски – еще не знал…

      Вдруг понимаю то, что прежде —

      Эх, никогда не понимал:

      Когда не служишь за награду,

      То ты не раб, а созидатель,

      Переступающий преграду,

      Что в испытанье дал Создатель!

      ХЛАМ-дом

      13/12-81

      «Меня воспоминания тревожат…»

      Меня воспоминания тревожат.

      Мой Боже! Сколько я прожил…

      Но вереницу дней моих итожа,

      Я радуюсь, что мир мне этот мил.

      Быть может, он не лучший во Вселенной,

      Но мне чужого видеть не дано,

      И, стало быть, душою потрясенной

      Внимай, ищи… Хоть есть ответ давно

      О том, что нам грядущее готовит,

      О том, что было, и о том, что есть —

      Всё