Антресоли Весны. Цикл «Пиши как художник». Марина Генцарь-Осипова

номер – безуспешно.

      ⠀

      – Стройкомплексевротрейд? Факс примите! Надо на «Старт» нажать! Нет кнопки? Вообще кнопок нет, только диск?

      ⠀

      Борис посмотрел на Наталью, не выдержал и фыркнул. Она посмотрела на начальника, попыталась сдержать улыбку – оба рассмеялись:

      – Борис Борисыч, я на принтере напечатаю и разрежу.

      – Резать устанете! – он забрал у нее рацию. – Я свяжусь с ними, отправим клей позже.

      ⠀

      Внезапно рация ожила, оба вздрогнули.

      – Але? – раздался в трубке сонный голос Нины.

      – Нина, проверьте, этикеток на сегодняшний заказ хватает?

      – Хватает, – на том конце послышалось недоумение.

      – Но в отчете стоит две штуки!

      – Ой… та я, наверно, ошиблась, щас поправлю!

      – Я могу идти? – Наталья поднялась и, торжествующе стуча каблуками, вышла из кабинета.

      ГАГАРИН И ГОЛОДНЫЕ СЕРДЦА

      Татьяна Ивановна постучала карандашом по столу:

      – Напоминаю, что Степанов, Ольшанская, Осипова и Бруд сегодня делают стенгазету. Степанов – ответственный!

      – А чего Степанов? – возмутился Олег.

      – Потому что ты комсорг, – припечатала учительница. – Ключи от класса отнесете на вахту; краски, кисточки, бумага – в шкафу. Остальные свободны.

      Класс опустел за пять минут.

      ⠀

      – Есть хочется… – печально сказала Дашка Осипова.

      – У меня яблоко осталось, хочешь?

      – Так, хватит! – прервал их Олег. – Осипова, ты рисуешь. Марина, вырежи картинки из журналов и перепиши красиво статьи – ну те, что мы готовили. Ольшанская, пишешь «День космонавтики».

      – А ты? – язвительно спросила голодная Дашка.

      – А с меня передовица.

      ⠀

      Все занялись делом. Маринка вырезала портрет Гагарина, потом ракету. Переписала на лист в клетку его биографию и стала смотреть, что делает Ксенька. Та, заметив, что подруга наблюдает за ней, прошептала:

      – А чего это Машка глазки Герасимову строит? Он же с Ольгой гуляет!

      – Это кто кому строит, Ольга сама за ним бегает.

      – Ничего не бегает. Они целовались уже!

      – Врет она все! Он за Машкой бегает, а Ольга ему прохода не дает/ И вообще, хочешь, сама ей скажи! – девочки на секунду замолчали.

      – Машка на дискач зовет, ее мать духи купила, «Же Озе» называются, надушимся у нее!

      – Эй! – вмешался Олег. – Бруд, переписала?

      – Да, вот! – она протянула ему листки.

      – Ольшанская, а ты?

      – А я букву П уже написала, немного осталось!

      – Букву П… Какую еще П? Ты пишешь «День космонавтики»! – взвился он.

      – Ой, точно! Сейчас переделаю!

      – А я есть хочу… – протянула Дашка, и парень повернулся к ней.

      Перед страдающей художницей лежал альбомный лист с нарисованным звездным небом и Большой Медведицей.

      – А я еще вот что написала, – продолжила она, и Маринка с Ксюхой удивленно подняли глаза.

      Даша