Смирительная рубашка для гениев. Сергей Арно

он вообще сегодня не вернется, может, он уже дома ужинает?.. Сволочь! От этой мысли меня бросило в пот. Что же здесь ночевать в этой сумасшедшей тюрьме оставаться? И зачем я вообще идти сюда согласился? Знал же, что ничем хорошим не кончится. Вот придурок!

      <А если мне в туалет захочется?! Что тогда делать? – со злобой подумал я. – А ведь действительно придурок!>

      Я подошел к двери и, наклонившись к замку без ручки, своим ключом попробовал его повернуть, но у меня ничего не вышло. Тогда взяв с кофейного столика ложку, при ее помощи постарался открыть замок.

      Мне бы только из кабинета выбраться, а там найду способ из психушки убежать.

      Я стоял на коленях, стараясь открыть изогнувшейся ложкой замок, когда вдруг услышал из-за двери женский голос.

      – Кто там с замком балуется? Ты, что ли, Андрейка?

      Меня снова принимали за какого-то Андрейку.

      Ничего хорошего это не предвещало.

      – Меня Алексей Алексеевич случайно запер, – повысив голос, сказал я через дверь, поднимаясь с колен. – Вы не могли бы мне помочь?

      Замок щелкнул, дверь открылась, в кабинет вошла грузная женщина в белом халате с полиэтиленовым пакетом в руке.

      – О! – сказала она с доброжелательной улыбкой. – Тебя, милый, заперли, а ты и перепугался. А я думала – Андрейка, шельмец. Везде успевает!

      – Я тут к Алексею Алексеевичу. – начал объяснять я, но женщина меня прервала.

      – Он всегда всех забывает, сколько раз больных в кабинете запирал. А ты еще и без пижамки. На вот, надевай.

      Санитарка достав из пакета протянула мне пижаму и тапочки без задников.

      – Мне же сначала с Алексеем Алексеевичем нужно поговорить! – возмутился я, понимая, что серьезно меня, кажется, не воспринимают.

      – Поговоришь, поговоришь. Вон он, на отделении, – я же не могу тебя в таком виде пустить, -она оглядела меня с ног до головы. – Ты мне всех больных перепугаешь.

      Она принимала меня за психа – это точно. Но как быть в этой ситуации и как ее переубедить, я не представлял.

      – Нет, не буду переодеваться, мне нужен Алексей Алексеевич, – твердо сказал я.

      – Да я же тебе говорю, на отделении он. Гриня! Слышь, Гриня! Иди, помоги – тут мальчик артачится, одеваться не хочет! – вдруг крикнула она в открытую дверь.

      В кабинет вошел санитар с засученными рукавами докторского халата. Ростом он был не велик и вовсе не широкоплеч, но при первом же взгляде на него я понял сразу, что такой уговаривать и рассусоливать со мной не станет.

      – Я бы хотел с Алексеем Алексеевичем. – начал я упавшим голосом.

      – Давай, родной, давай одеваться.

      Гриня, привыкший ко всякому бреду, не слушая, тут же стал расстегивать мою куртку.

      Я был в отчаянии. Понимая, что все пропало, вырываться, кричать, убегать бессмысленно. Я в психушке, и во мне никто, совершенно никто не видит и не желает видеть нормального, здорового мужчину. Никогда подобной ситуации в моей жизни не было, и. я стал раздеваться. Имелась еще слабая-преслабая надежда, что толстая санитарка не обманула, и Алексей Алексеевич ждет меня на отделении. Чтоб