Контора Кука. Александр Мильштейн

«…но не в этот раз, – решил он, – в следующий… тем более что и от сигареты накануне не отказался… впрочем, один раз ничего не значит, einmal ist keinmal[13]…, – подумал он, – завтрак не хочу, но кофе, и не просто кофе… а кофе вместе с Комой, вот что… давно не пил я с ней вместе кофе утром, а была ведь у нас традиция… и вообще, давно что-то мы её не видели…»

      – Я зайду к Вере! – крикнул он Лиле, которая была, судя по звукам, где-то в гостиной.

      Зашёл на кухню и взял коробку русских конфет или, точнее, украинских – «Вечерний Киев», да… Сласти, впрочем, тоже подлежали скорому запрету, как сигареты и «термоядерный», как он его называл, кофе по утрам… Но и дарить начатую коробку Коме было как-то глупо, а кроме того, она ведь тоже вечно худела, так что получится что-то из серии «на тебе, боже, что нам не гоже…». Лев положил конфеты на место и в задумчивости взял в руки чашку, которую раньше не видел. На ней было написано по-немецки примерно следующее: «В каждой тигрице скрывается трепетная кошечка!» «Смешно», – подумал Лев и крикнул:

      – Лиль, что это за чашка новая?

      – Мне подарили, коллега, на работе, – сказала Лиля, входя на кухню.

      – Да? – сказал Лев. – А я вот тоже думал её подарить – Коме…

      – Вот и подари, хорошая идея.

      – А она не обидится?

      – С чего бы?

      – А она не видела её у нас?

      – Нет. Слушай, Кома и вправду куда-то пропала, зайди, узнай, что с ней.

      – А позвонить?

      – Я уже звонила с утра, она не берёт трубку.

      – Ну так, значит, её нет… Поехала скупиться.

      – Кома? Так рано? Я тебя умоляю.

      – Впрочем, правда, зайду… благо идти недалеко.

      В лифте Лев продолжал вертеть в руках чашку… Он подумал, что она слишком проста и груба для того, чтобы быть подарком, даже таким, между прочим… к тому же эта надпись… Кома подумает, что это они с Лилей её считают тигрицей, цербером… Тогда как она себя считает… светской львицей, по меньшей мере? Или всё же котёнком? Я не львица, не тигрица, я, смотри, на поводке…

      – Приветик, – сказала она, открывая дверь.

      – О, ты жива. Кома, давай тогда вместе кофе выпьем.

      – Давай!

      – А куда ты пропала?

      – Никуда. Вот она я. А, ты со своей чашкой?

      – Ну да. Ну, не со своим же самоваром мне к тебе идти.

      – Мог бы прихватить, – сказала она, – и самовар. Давно я Лильку не видела, соскучилась.

      – Да, – сказал Лев, – так далеко живём, понимаешь… Она тебе, кстати, не смогла дозвониться.

      – Ну да, я спала, – сказала Кома, – имею право. Тебе крепкий?

      – Да, как всегда. Ну то есть как раньше… Слушай, я хотел тебе рассказать эпизод. Ничего особенного. Про трактир «Конечная остановка» я ведь тебе уже, наверно, говорил, да?

      – Да, ты рассказывал, – как-то рассеянно сказала Кома, и Льву показалось, что она посмотрела в сторону спальни, но когда он как бы понимающе кивнул – снизу вверх, она никак не отреагировала, и он продолжил:

      – Вот, но я там вспомнил ещё кое-что… Это всё как-то

13

Один раз не в счёт… (нем.).