Мстислав Храбрый. Александр Майборода

вперед, отметим, что Мстислав умер еще во младенчестве. Больше у Рогнеды сыновей не было. И позже, когда у нее родилась дочь, она передала ей имя, напоминавшее о долгожданной мести.

      На берегу Лыбеди под большой ивой, обвисшей прядями ветвей, словно шатром, служанки поставили стол и лавки. Рядом прямо на траву постелили ковры, на которые набросали подушек.

      На коврах устроилась княгиня с ребенком.

      Рядом примостилась Премислава с вязанием.

      А Всеволод с удочкой и куском хлеба удрал поближе к камышовым зарослям, где по зеркальной поверхности темно-зеленой воды множила круги голодная мелочь.

      Сначала Рогнеда укладывала Мстислава спать. Тот капризничал и не хотел засыпать. Наконец он уснул.

      Увидев это, Премислава, оглянувшись на служанок, – те были далеко и не могли слышать ее слов, – задала вопрос:

      – Мама, я слышала, что отец решил отказаться от тебя? Это правда?

      Премиславе было почти десять лет. В этом возрасте девочки уже взрослые, поэтому Рогнеда была откровенна с ней.

      – Да, об этом говорила Аделина, когда заезжала к нам. Она была расстроена, – проговорила Рогнеда.

      – Но правду ли сказала Аделина? – усомнилась Премислава.

      – Я верю ей… – проговорила Рогнеда и на секунду задумалась. Затем ответила: – Владимир корыстолюбив. Если он считает выгодным породниться с ромейскими императорами, то обещание, данное Анне, выполнит.

      – И что же с нами будет? – спросила Премислава, и в ее глазах мелькнула тревога.

      – Тебе не надо беспокоиться, – сказала Рогнеда. – Твоя судьба была решена, как только ты родилась: тебя выдадут замуж за какого-либо короля или князя. Такова судьба всех княжеских дочерей.

      – А как же ты? – спросила Премислава.

      – Он обидел меня, когда силой брал замуж. Он сейчас оскорбляет меня… – Рогнеда хотела рассказать о скопившихся в ее душе обидах и о мести, горевшей в ее сердце неугасимым огнем. Но ее глаза столкнулись с глазами дочери, и она увидела, что зрачки девочки излучали липкий страх, и Рогнеда осеклась.

      Ей пришла в голову мысль, что Премиславе для ее спокойствия лучше ничего не знать – Владимир все же ее отец, от которого зависит ее благополучие.

      – Ты его дочь. Твое благополучие отец устроит, – сказала Рогнеда и отвернулась к зашевелившемуся мальчику.

      Поправив под ним подушку, с тревогой взглянула на небо.

      Там происходили грозные события.

      Вдруг неизвестно откуда появились огромные, тяжелые, свинцово-серые тучи. Волчьей стаей они окружали безмятежное солнце. Рваная зубастая пасть начала поглощать источник жизни. Рванул порыв ледяного ветра. Небо свернулось, словно осенний пожухлый лист.

      Но не успела богиня ночи Мара возликовать, как сам Сварожич, стражник неба, сверкнул огненным мечом, озарив землю ослепительной серебряной вспышкой.

      Тишину разорвал оглушительно-резкий звук треснувшей небесной тверди.

      Разбуженный ребенок отчаянно вскрикнул.

      Рогнеда схватила его на руки и, крепко прижимая его к груди, вскочила:

      – О