Все оттенки боли. Наталья Штурм

тошнить в кусты.

      Наконец зеленая от конвульсий Светка оклемалась, и мы пошлепали к стоянке такси.

      – Может, лучше на автобусе? – предложила я из соображений экономии.

      На автобусной остановке стояла липкая очередь из психованных людей с рвущимися сумками и рыдающими детьми. Возле касс была отдельная очередь, где люди, как колорадские жуки, лезли друг другу на головы, пытаясь урвать билеты первыми.

      Когда подошел дряхлый автобусик, обе очереди мгновенно смешались, и началась истеричная давка. Где, кто или что, нельзя было разобрать в свалке отдыхающих.

      – Я не вижу нас в этой толпе, – пафосно произнесла Светка и стала искать стоянку такси.

      Но там тоже была очередь. Правда, менее нервная. Но более конкретная.

      – Куда лезешь?! – громко, чтобы все слышали, сказал мужчина с беременной женой и четырьмя дочками. – Не видишь, очередь?! Думаешь, одна такая умная? Мы здесь уже три часа стоим! Ишь, нарядилась…

      – Профурсетка! – определила следующая за ними тетка с болонкой.

      – Да, мы только спросить хотели, – начала я мирно.

      Но тут Светка, которая сперва растерялась от напора недружелюбной массы, вдруг вспомнила, что она – особенная.

      – Вам не нравится мое платье? Отлично!

      С этими словами она надорвала обеими руками подол платья-марлевки канареечного цвета, дернула в разные стороны, и потрясенной толпе предстало наглое мини до трусов.

      – Проститутка! – завопил первый мужик и стал закрывать детям глаза.

      – Да, я такая! – радостно сообщила Светка и кинула толпе кусок желтого «хвоста».

      Вариантов доехать до Планерского вообще не оставалось.

      – А если частника?

      Это была последняя возможность уехать с автовокзала. Но частник ободрал бы нас как липку.

      – Есть идея, – вдруг обрадовала Светка. – Мы сейчас садимся к частнику без очереди и без нервов. Ты – иностранка, ни слова не знаешь на русском. А я твоя сопровождающая из посольства. Когда приедем на место, скажем, что есть только три рубля. Конфликт с иностранной державой никому не нужен, и нас отпустят. Идет?

      – Идет, – сразу согласилась я. – А на каком языке говорить?

      – На непопулярном. Который здесь точно не знают.

      – Но я могу говорить только на английском. И то с ошибками.

      – Нет, на английском нельзя – частник может знать английский. Здесь же туристы! Говори на испанском, например.

      – Молодец! – огорчилась я. – Как можно говорить на языке, который совсем не знаешь?!

      Светка недолго думала:

      – Очень просто. Главное уверенно.

      Мужичок в кепке давно уже зазывно махал нам руками и головным убором, не подозревая, что подписывает себе смертный приговор.

      Мы уселись в «Москвич», и Светка назвала адрес:

      – Планерское. Центральная почта.

      Мне очень хотелось спросить, почему она не дала ему бумажку с адресом хозяйки. Ведь от почты неизвестно сколько идти. Может, этот дом высоко в горах! А я в туфлях –