Варенье с косточкой. Анна Яковлева

не столько университет, сколько всю Россию.

      Отведав сладкого лука, Олимпиада Разгуляева поняла, насколько это тяжкий труд – олицетворять собой Россию, и твердо решила не попадать под влияние завкафедрой и китайских традиций. Пусть студенты ограничиваются дарением цветов и шелковых покрывал в национальном стиле, коих в доме уже три.

      Последнее, четвертое, приглашение застало Липочку врасплох.

      В воздухе носилось лето. Идти в общагу с визитом вежливости не хотелось категорически. Хотелось перемен и обновлений. Хоть каких-нибудь.

      Каждую весну Олимпиада испытывала творческий зуд, который никак не мог оформиться во что-то определенное.

      То ей хотелось научиться писать маслом, то фотографировать, то освоить бисероплетение или вышивание крестиком. То закончить курсы фитодизайнеров. Или, как сейчас, сотворить из ничего нечто…

      Дома, поддавшись зову творчества, Липа стащила с антресолей чемодан со старым барахлом, вытряхнула содержимое на диван.

      Пожелтевшая от старости батистовая ночная сорочка, блузка с жабо, платье в народном стиле (белое поле с коричневыми цветами) с клетчатой оборкой, престарелый замшевый жилет будили воображение…

      Примерив все, но так ничего и не придумав, Липа отправилась на кухню, нажарила картошки и основательно заправилась. Придавленная жареной картошкой, тоска о неведомом капитулировала.

      Липочка устроилась с ногами в кресле и провалилась в «Утешительную партию игры в петанк» с твердым намерением не отвечать на звонки.

      Примерно через час в дверь интеллигентно позвонили.

      Подумав о визитере, что его «черт принес», Липочка выбралась из кресла, подволакивая затекшую ногу, проковыляла в прихожую и заглянула в глазок.

      И снова беззвучно чертыхнулась: в глазок преданно смотрел лучший в группе «брат навек» – Миншенг, Миша на русский манер.

      Китайская национальная черта – упорство, напомнила себе Олимпиада.

      Одернув курточку домашнего костюма, открыла дверь.

      – Здравствуйте, – Миша сопроводил приветствие детской улыбкой.

      – Здравствуйте, – промямлила Липа.

      – Олимпия, – огорчился Миша, разглядев домашний костюм, – мы вас ждать.

      – Это что еще что за «мы вас ждать» накануне экзамена? – ахнула Липочка и повелительным жестом пригласила Миншенга в прихожую. – Ну-ка, склонение глагола «ждать».

      – Я жду, – возведя глаза к потолку с пыльным плафоном, стал вспоминать Миша-Миншенг, – ты ждешь, вы ждете… Мы… вас… ждем, – наконец, сформулировал он.

      И Липочка смягчилась.

      – Хорошо, я приду. На полчаса. Вы идите, Миншенг. Я на велосипеде.

      От дома до студенческого общежития вялым шагом было идти семь минут, но Олимпиада решила совершить променад на ночь, сделать несколько кругов вокруг спортивной площадки. Если уж ее оторвали от «Утешительной партии…», надо извлечь максимальную пользу из неприятности.

      Закрыв за нарочным дверь, влезла в цветастую