(Не)винное зачатие. Амелия Борн

Уж девственницу от развратницы я отличать умею.

      – Нет! Я давно ни с кем не спала.

      – Еще бы! В таких-то трусах!

      Густо покраснев, я отступила на шаг. Мало того, что мне не верили, так еще и открыто высмеивали. На глаза навернулись слезы, но я гордо вскинула подбородок.

      – Больше мне прибавить нечего. Все, что хотела – я вам сказала. До свидания.

      – Прощай, – отозвался Давид и сделал вид, что увлечен чтением документов.

      Что ж… на этом, пожалуй, все. Выйдя из кабинета Штерна, я почти бегом устремилась к выходу. Подумать только! Второй раз скрываюсь, как будто совершила преступление! А ведь была виновата в случившемся на треть. Ладно, не беда. Выкрутимся, как сказал бы дядя Саша.

      Точно. Обязательно выкрутимся!

      – Слушай, Дав… – я поморщился, пытаясь уложить в голове все, что только что произошло в кабинете. – Не слишком ли жестко вышло, а?

      Штерн никогда бы этого не показал, но по его взгляду я видел – он не столь уж и безразличен к тому, что услышал. Хотя хотел, чтобы казалось именно так.

      – Я уверен, что никаких детей нет в принципе, – отрезал он сквозь сжатые зубы. – Это совершенно явная провокация со стороны Агаты!

      Ну, спору нет, Агата Полянская была способна на многое. Но вот в том, что Маша стала бы врать на такую тему, у меня были сомнения. Еще на мальчишнике мне казалось, что из нее проститутка как из попугая утка. Хотя… разве не она шпионила тем вечером по указу Агаты?

      – Ну, во всяком случае, мы можем это проверить, – раздумчиво произнес я.

      Штерн смотрел на меня внимательно несколько секунд, потом нажал кнопку коммутатора и приказал:

      – Надежда Сергеевна, попросите охрану не выпускать Пчелкину из здания.

      Меня всегда поражала упрямая борьба Штерна с собственной человечностью, которую он постоянно проигрывал. Но все равно оставался уверен, что ты либо хороший бизнесмен, либо хороший человек, одно из двух. И Дав предпочитал из этого первое.

      – Ты пойдешь к ней или я? – спросил я, поднимаясь из-за стола. Потому что ответ уже знал и так.

      – Иди ты, – откликнулся Дав. На скулах у него ходили желваки. – Я сейчас слишком зол и за себя не отвечаю.

      – Знаешь, что я думаю?

      – Я что, похож на экстрасенса? – вскинул Штерн темную бровь.

      Я хмыкнул.

      – Нет, ты похож на человека, который испортит Агате Полянской настроение.

      – Бинго! – откликнулся Дав. – Ей придется уяснить, что не надо устраивать мне подобные проверки! Иначе я женюсь на другом ликеро-водочном заводе!

      – Это может быть и не проверка, – резонно заметил я. – Как ни крути, но мы трахнули эту девчонку. И трусы явно принадлежали ей, судя по ее реакции на твое упоминание этого предсмертного крика моды.

      Штерн усмехнулся. Добрый знак – может, Полянская и будет жить после его визита.

      – Ну, говори, чего задумал и иди, – поторопил меня Дав.

      – Я подумал – а что, если она хочет замуж?

      Штерн поднял вторую бровь – первая так и застыла в приподнятом состоянии.

      – Как