Возвращение. Светлана Вяткина

в лучшем смысле этого слова. Я подчеркиваю, в лучшем смысле, так как сейчас этим словом часто злоупотребляет так называемая «передовая интеллигенция». Уничтожив физически барона фон Вурменталя, подсудимая не уничтожила губернскую власть. Губернаторы были и будут в Нижегородской губернии, как и в других губерниях России. Они будут проводить ту же линию, что и убитый барон Вурменталь, как и подобает настоящим сынам Отечества, охраняющим наш исторически сложившийся самодержавный строй и интересы народа. Напоминаю господам судьям: в Нижнем Новгороде уже второй губернатор погиб от рук террористов. Надо положить этому конец! Я призываю ваше превосходительство и вас, господа судьи, отбросив ложную сентиментальность в виде снисхождения к молодости подсудимой, ее неопытности и воздействию на ее волю преступных подпольных сил, а также в назидание молодежи, еще морально не разложившейся, вынести подсудимой Поповой самый суровый приговор, безо всякого снисхождения, на основании существующего закона. Этого требуют наша Родина и народ!

      Закончив свою речь, прокурор внушительно и строго посмотрел на судей.

      – Господин защитник, ваше слово, – монотонно произнес председатель.

      Назаров встал и с не меньшим, чем прокурор, подъемом начал:

      – Ваше превосходительство! Господа судьи! Я не буду утруждать вас длинной речью. Что я могу сказать в защиту подсудимой? Она совершила тяжкое преступление и созналась в этом. Я не буду вдаваться ни в мотивы преступления, ни в подробности его подготовки и совершения – обо всем этом вы знаете. Я не собираюсь оправдывать мою подзащитную. Для меня лично не приемлемо никакое насилие, откуда бы оно ни исходило. Подсудимая Нина Попова совершила преступление и должна быть наказана, но это формальная сторона дела, господа судьи. Теперь коснемся психологической – это уже область чувств, и я зову к ним, господа судьи! Вы тоже отцы и любите своих детей. Если ваши дети совершают что-то нехорошее, вы их наказываете с воспитательной целью, чтобы помочь им исправиться. Взгляните на скамью подсудимых! Кто сидит перед вами? Девочка! Ей едва исполнилось семнадцать. Что она видела в своей жизни? Детство, полное нужды и лишений, да полуголодную юность. Можем ли мы при такой жизни требовать от нее какого-либо проявления сознательной воли? И была ли ее воля действительно свободной? Господин прокурор говорил, что она действовала под влиянием подпольных, революционных сил и была их слепым орудием. Господин прокурор был совершенно прав, констатируя это, но в дальнейшем построении своей обвинительной речи он, может быть, сам того не сознавая, погрешил против логики. Одного этого признания было достаточно, чтобы требовать снисхождения к подсудимой, которая не заслуживает лишения ее жизни. И я, как защитник подсудимой, взываю к вашей совести, господа судьи! Покажите великодушие нашего суда, ибо только великодушие в состоянии оказать воспитательное воздействие на молодежь, которая, как верно сказал господин прокурор, находится на распутье. Молодежь