Мёртвые цветы. Иван Андреевич Банников

я, разглядывая стенд с настоящими(!) открытками и конвертами. – Вы работница почты?

      – Здравствуйте, – пролепетала женщина, почему-то краснея и делая шаг назад. – Я тут работаю, да.

      – По моей информации один из роботов Корпорации был приставлен именно к почте, чтобы максимально оптимизировать и автоматизировать её работу. Верно?

      – П…правда, – кивнула она, делая ещё шаг назад и упираясь спиной в стеллаж с пустыми коробками для посылок.

      – Какие обязанности выполнял робот? – я намеренно разговаривал с ней тоном инквизитора, надеясь, что именно такое обращение даст наилучшие результаты.

      – Робот заменил Веру полностью, – внезапно произнёс кто-то из-за спины, я резко обернулся и увидел того же усатого мужчину. – Он выполнял обязанности кассира, регистратора и почтальона, разнося почту.

      – Он выполнял свои обязанности должным образом?

      – Более чем, – усмехнулся мужчина, шевеля усами, которые помимо воли приковывали мой взгляд. – Он был безупречен.

      – Население деревни было довольно его работой?

      – Безусловно, – его взгляд мог бы испепелить, но меня таким точно не проймёшь.

      – А почему вы сейчас находитесь здесь? – я снова повернулся к испуганной женщине.

      – Ну я же… Ну как… Я тут раньше работала, до него… – принялась она оправдываться жалобно, то и дело ища взглядом поддержки у мужика, стоящего за моей спиной. – Но он же сломался… Кто-то должен людям почту носить… И вот я тут. Снова…

      – Робот не сломался, – жёстко отрезал я, внимательно при этом глядя на её лицо.

      – Разве? – слабо удивилась она или сделала вид, что удивилась.

      – Робота разломали преступники, которые будут наказаны по всей строгости закона. Это уголовная ответственность. До двенадцати лет тюрьмы! – я хотел максимально напугать женщину в надежде, что она выдаст истинных виновников.

      – Но это же не я… – тонким голосом пропищала работница почты, прижимая руки к груди. – Я же просто вернулась, потому что место пустое.

      – То есть вы не хотели зла роботу? Вы не испытывали к нему вражды? Ведь он же занял ваше место. Может быть, вы хотели причинить ему вред, чтобы вернуться к своей малоэффективной работе? – я засыпал её вопросами, надеясь раздавить слабую защиту и узнать правду.

      И у меня это получилось бы, если бы не любитель бумажных газет.

      – Послушай, что ты накинулся на неё! – усач протиснулся мимо меня и стал так, чтобы прикрыть собой трясущуюся почтальоншу. – Вера и мухи не обидит никогда! Не надо с ней так разговаривать! Она не на допросе.

      – Пока не на допросе. Но придёт время – и все причастные лица окажутся в кабинете следователя по особо важным делам.

      – Никто не хотел зла этим вашим роботам! – повысил он голос, гневно сверкая глазами.

      – Однако кто-то их всё же разломал! – теперь и я позволил себе немного покричать.

      – Никто у нас не поднял бы на них руку! Это был кто-то из чужих!

      – Какое удобное объяснение.