Она днём спит. Евгения Риц

что ни скажет она про себя,

      Сразу получится вслух.

      Видно, как там, в глубине, пикселят

      Пашет прозрачный пастух.

      Всякий из них

      Не протянет сквозь сон

      Руку или иглу.

      Свежий родник

      Заживает пластом

      Родину в давнем углу.

      Тень моя, тень,

      Золотистый плетень,

      Крынки на кольях голов

      Овеществлённых древесных детей,

      Переходящих в галоп.

      «Он увидит сквозь дырку в заборе…»

      Он увидит сквозь дырку в заборе

      Вечереющий сад, и в саду

      Механический сад, и всё горе

      Сладкой взвесью осядет во рту.

      Эта дырка – не память. На память

      Только светлая дырка, и в ней

      Пять минут собираются падать

      Много листьев с ветвистых теней.

      Он увидит сквозь дымку в просторе

      Отцветающий глаз, и в глазу

      Электрический лес из историй,

      Отвечающих звуком на звук.

      Молоточек ударит, и эхо

      Из коленки по локтю пойдёт,

      Это связан скелет человека,

      Точно сад и оставленный плод,

      Или лес и грибы в перелеске,

      И сухая рука грибника,

      Прижимаясь к колючей железке,

      Ничего не снимает пока.

      «Кто видел упругую чёрную гладь…»

      Кто видел упругую чёрную гладь

      И белую плоскость живую?

      Солнце захочет меня обглодать,

      Глядь —

      Я над ним же жирую.

      Кто выел округою красную плоть,

      Её изнутри разрывая?

      Кололся, но медлил совсем заколоть,

      Потом, как одышливый мысленный крот,

      Разрыл, а она блядь живая.

      Разбил, как помешивай масляный сон

      Фарфоровым ртом малолетки,

      Где мышкой молочный зубок унесён,

      Как будто не первый и ветхий.

      Не мышкой, но фейкой зобок разгрызём,

      Засунем под мышку копейку,

      За щёку другим безвозвратным облом

      Теперь зацепиться посмей-ка.

      Семейка лежит, вожделея рядком.

      Жалейка визжит, точно жалит о ком,

      Где нет никого, но кого-то

      Толчком вызывает небесный партком

      В подземный райком оборота.

      «Где дуб стоял, многоочит…»

      Где дуб стоял, многоочит,

      Покрытый карими зрачками,

      Там парк кричит

      И пар шкворчит

      На вялом солнце закипая.

      И, раздвигая ноги врозь,

      Земля из-под земли выходит,

      За прахом прах, за горстью горсть

      Передвигает по природе

      Не прирождённой, городской,

      Насаженной, как из-под палки

      Крестьянский дом скрестил доской

      Свои занозистые лапки.

      «Брат Олежек…»

      Брат Олежек,

      Блат олешек,

      Плат орешек —

      Сколько платьев у дерева,

      Листьев у доски,

      Из которой нарежут пешек

      Земляные глинистые пески,

      Гнилистые