О видах на урожай, альфа-самцах и кусочке счастья (сборник). Альфия Умарова

А без света и нормального хавчика мутирует кто угодно, – добавил он, хохотнув.

      – А-а, – догадавшись, разочарованно протянула менеджер по рекламе, – так это обыкновенные бомжи. А я-то думала… – Лидочка обиженно надула свои и без того пухлые губы.

      – А что, – не унимался Тимур, – они выглядят вполне себе по-мутантски. Рожи опухшие, сами грязные, зубов пять штук на двоих… И разговор уже сильно отличается от литературного.

      – Нет, опять не то, ребята, – вернул разговор в нужное русло креативный Вадим. – Надо что-то погорячее. Ну, не знаю, гуляющий по городу педофил, к примеру, на счету которого куча изнасилованных. Как детишки в страхе по ночам просыпаются, в лифт боятся заходить, писаются…

      – Фу, – передернула плечиками Инга, – опять про этих извращенцев. Не люблю я про них.

      – Зато читатель любит, – отрезвил брезгливую сотрудницу босс. – А читатель платит рублем, не забывайте об этом. Эти рубли и вас кормят, кстати. Какие еще будут мнения?

      – Эх, расчлененки бы, да с картинками… – мечтательно произнес Вадим.

      – Может, организуем? – сострил Сергей.

      – Марина, а ты что скажешь? – главред повернулся к журналистке.

      – Извините, Виктор Николаевич, у меня ребенок болеет, всю ночь температурил, вот голова и пустая, как барабан.

      – Тум-тум, – тут же среагировал Сергей. – Барабан был плох, барабанщик – бог… – напел он вполголоса. И добавил: – Мариночка, ты и из пустоты должна извлекать тему. Например, таинственные пустоты, через которые люди путешествуют из одного мира в другой, параллельный.

      И сам удивился:

      – А круто я придумал, однако.

      – Это всё не то, господа! – Виктор Николаевич начинал сердиться. – Что вы как дети, ей-богу! Нужен такой информационный повод, что нашу газету просто вырывать будут из рук, киоски сносить, как ураганом.

      – Так про ураган и можно написать, – не унимался Серега. – Типа он всё порушил, порвал провода, вызвал наводнение. Семеро утонуло, нет, лучше семьдесят восемь человек утонуло, народ верит, когда цифры точные, остальные пропали без вести…

      – Ой, как их жалко, – чуть не прослезилась Лидочка. – И никого не нашли?

      Сергей покрутил у виска пальцем, и все рассмеялись.

      Когда с грохотом упал стул, резко отодвинутый Светланой Петровной, никто ничего не понял. Потом все удивленно уставились на Свешникову. Лицо ее пылало, она была явно чем-то взволнована.

      – Боже мой, – справившись наконец с дрожью в голосе, негромко произнесла она. И повторила: – Боже мой… Вы хотя бы слышите себя?! Люди! Дорогие мои, родные… Ну как же так можно? – она обводила глазами сидящих в комнате, будто видела каждого из них впервые.

      Все смотрели на нее с непониманием и нараставшим удивлением.

      – Мне никогда в жизни не было так страшно и так противно, как в последние полчаса. Здесь. В поисках информационного повода. Как. Вы. Так. Можете? – проговорила она раздельно, делая ударение на каждом слове. – Да люди ли вы вообще?

      – Ну, Светлана,