Герой из героев. Попытка не пытка. Элтэнно. Хранимая Звездой

он по итогу неудачно громыхнулся на жердь забора. Дерево проткнуло его насквозь. Изо рта его потекла кровь, он испуганно выпучил глаза, но… по сути был уже мёртв. Голова свесилась вниз. Нога судорожно дёрнулась и больше не шевелилась.

      – Мама, мамочка! – заплакала Элдри.

      Её голос вывел меня из бездеятельного состояния. Вокруг меня сейчас не кино происходило. Я не смел использовать магию. Выживать надо было иным способом. Ведь если я верно понял, то виверны решили разгромить всё село, убирая со своей территории лишнего и слабого конкурента. Поэтому я шустро сел в седло, прижал к себе одной рукой девочку и подстегнул Опала:

      – Давай, мальчик. Вперёд!

      Нестись куда-либо посреди ночи, чтобы наткнуться на стаю голодных гулей, я не собирался. До рассвета было часа два, не меньше, а потому я лишь проехал немного вглубь редкого леса, прилегающего к селению горняков. Там осмотрелся и, посчитав место подходящим, спешился, крепко привязал Опала и приказал девочке:

      – Сиди тихо.

      Элдри тут же прекратила всхлипывать и затаилась как мышка. Она была перепугана настолько, что, когда я отошёл в сторону, хвостиком последовала за мной. Я недовольно покосился на неё, но не стал ничего говорить. Ведёт себя тихо и ладно. А там подкрался к кустам, за которыми должен был открыться хороший вид на деревушку и выглянул из‑за веток. Обзор открывался и правда хороший. Я стоял на небольшом возвышении, а потому трапеза виверн была хорошо видна. Они рвали клыками человеческие тела и, урча, проглатывали оторванные куски, задирая головы кверху.

      – Хорошо так заночевали. Уютненько, – процедил я себе под нос и поглядел на девочку.

      Она лишь краем глаза углядела, что происходит в селе, но сразу отошла назад. Села под дерево, закрыла глаза ладошками и так и сидела до сих пор. Дрожала, как заморыш какой. И чего только дрожала? Всё уже закончилось.

      – Чего ты боишься?

      Малявка подняла на меня взгляд, но ничего не ответила. Поэтому мне оставалось только требовать:

      – Я тебя спросил. Ты не заметила, что я жду ответ?

      – Там много смерти.

      – И что?

      Непроизвольно я криво улыбнулся одним уголком рта. Мне показалась смешной реакция ребёнка на смерть – как можно бояться самого естественного процесса на земле, если он не касается тебя лично?

      – Страшно. Они жестокие. Людей едят.

      Страшно? Из‑за этого? Чего сейчас происходит страшного, кроме того, что мы вынуждены сидеть на влажной и колкой от сосновых иголок земле? Виверны не нежить, а нечисть. Они подчинены законам природы. Им требуется питаться, размножаться, иметь территорию для охоты. Почему их следует считать чем‑то кровожадным только потому, что они действуют согласно их инстинктам?

      – Они не жестокие. Они просто стараются выжить. Некогда ареал их обитания был серьёзно ограничен. Люди вытеснили их к Орлиной гряде, как и многую другую нечисть. С двух сторон, и Амейрис, и Старкания, постоянно проводят зачистку приграничной территории,