Последние капли радуги. Алек Янц

одной из наших главных проблем.

      – Замечательно, – наигранно умилилась тётя Нина. Родион знал, как сильно она когда-то хотела детей, и как ей повезло, что она родилась на сорок лет раньше сегодняшнего дня. Мальчик не мог больше глядеть на истязания своих родственниц и переступил порог комнаты, вежливо здороваясь со всеми и одновременно ни с кем:

      – День добрый.

      Внимание агентов мгновенно переключилось на него. Женщина многозначительно посмотрела на тётю, и та поспешила убраться, юркнув к сестре на кухню. У них лично не было никаких проблем с ФГК, зато у того были проблемы с их братом, и от этого женщины всегда чувствовали себя, как под прицелом. Зато без браслетов.

      – Здравствуй, Родион, – сказала женщина, едва за хозяйкой закрылась дверь. – Думаю, ты помнишь меня по нашим перепискам. Я агент Морозова.

      – Агент Мышевский, – добавил её напарник, жестом предлагая мальчику сесть напротив.

      – Извините, вас я не знаю, – заметил Родион, принимая приглашение. Уинстон (и как его называть после поправки в законе? Шарик?), всегда сидящий под столом, лениво тыкнулся в ладонь мокрым носом.

      – Нестрашно. Главное, что мы знаем тебя, Родион, – агент Морозова отодвинула чашку и сложила руки на столе. – Ты умный, ответственный мальчик, ни разу не пропустивший срок сдачи отчёта или медицинский осмотр.

      «Как будто был выбор», – подумал Родион, невольно сжимая под рубашкой запястье.

      – Здорово, что ты на нашей стороне. Мы делаем страну лучше и чище. Верно ведь я говорю? Скоро мы совсем избавимся от этой заразы.

      – Конечно… рад помочь.

      – Благодаря тебе дело твоего отца, скоро будет раскрыто.

      – В смысле?

      – Ты же поможешь нам, Родион? – на кухне что-то скрипнуло, и мальчик очень ясно представил, как тётушки проникли ухом к двери, вслушиваясь в каждое слово. Агент Мышевский глянул на напарницу, дождался, пока она кивнет, и встал, направляясь в сторону кухни.

      Спустя пять минут оттуда больше не доносилось никаких звуков.

      – Чего вы хотите?

      – Сущий пустяк, – агент снова улыбнулась, но на этот раз улыбка её была теплее и от чего-то… страшнее, будто она вовсе не должна была так улыбаться. Это не вязалось с образом ледяных сторонников ФГК, который Родион за много лет выстроил у себя в голове. – Ты ведь знаешь, мы никогда не причиняем вреда обычным людям и всего добиваемся с помощью дипломатии и верных аргументов.

      – И веры, – вырвалось у мальчика. Это можно было бы счесть за агрессию, если бы агент захотела. Но у неё были другие планы.

      – Вера оказывает огромное влияние на людей. Но она лишь ведёт нас, обличает в слова то, о чем мы и сами знаем в глубине души. Ты ведь верующий, Родион?

      Он промолчал, потому что о таком не было смысла спрашивать.

      – Мы ведем эту войну с помощью слов, – агент Морозова наклонилась и коснулась руки мальчика до того, как он успел отстраниться. – Но иногда этого может быть недостаточно.

      – О