Чума, или ООИ в городе. Людмила Улицкая

подожди минутку, – она ворошит газету, но место всё равно не находится. Алексей Иванович взглянул на часы.

      – Пора, Ида! Я задержусь, сегодня у меня коллегия, – и он встал из-за стола, но Ида всё ворошит газету, и безуспешно…

      …Профессорская квартира Гольдиных. На подносе расставлены приборы для завтрака, яйцо в подставке, джем – всё не то по-старорежимному, не то по-европейски. Домработница Настя, немолодая, аккуратная женщина, несет поднос в столовую. Настя ставит поднос, стучит в дверь, выходящую в столовую. Кричит:

      – Илья Михайлович! Завтрак на столе!

      Открылась дверь, выходит Илья Михайлович Гольдин, рослый, плотный, немолодой и, пожалуй, мрачноватый человек.

      – Спасибо, Настя!

      Кричит:

      – Соня! Что ты возишься!

      Илья Михайлович просматривает газету. Входит жена Соня, седая, красивая, сухая.

      – Я, как всегда, первый! Где Лена?

      – Лена ушла сегодня пораньше, что-то у нее с лабораторными не ладится.

      – Очень плохое образование, насколько могу судить, очень плохое, – твердым голосом сказал он.

      – Ты хочешь сказать, что в Вене учили немного лучше? – язвительно спросила жена, и началась их словесная игра, только им одним понятная…

      – Да, совсем чуть-чуть. А, может, мне показалось…

      – Ах! Илья Михайлович! Вы, кажется, излишне восторгаетесь буржуазной наукой! Когда я училась в Сорбонне, педагогический процесс был поставлен из рук вон плохо! Можете ли представить, что профорги не проверяли посещаемость студентов?!

      – Какой кошмар! Сет импосибль!

      …Разгороженная перегородкой комната. В постели – супружеская пара Есинских. Лет им под пятьдесят, но Вера Анатольевна держит свой возраст хорошо. Лицо молодое, живое, светлое. Приставила губы к уху мужа:

      – Костя, спят?

      Константин Александрович прислушался.

      – По-моему, спят.

      – Нет, там возня какая-то. Тише!

      А за перегородкой – совсем юная пара в постели. Молоденький муж спрашивает шепотом у жены:

      – Как думаешь, они спят?

      – А чего им еще делать? – в плечо мужу смеется девочка-жена.

      А Вера Анатольевна, прижимая ладонь, шепчет мужу:

      – Какая всё-таки дикость, жить вот так, в одной комнате с собственной взрослой дочерью?

      – Это точно, – шепчет ей в ответ муж и обнимает за плечи. – Я приеду только послезавтра. Вечером у меня коллегия, а оттуда я сразу на вокзал.

      – Домой не заедешь?

      – Нет, не успею. Но в Ленинграде у меня дело – оппонентом на защите диссертации выступлю, и в тот же вечер – обратно.

      И они затаились, потому что из-за перегородки послышалось нежное хихиканье.

      …У окна – капитан первого ранга Павлюк. Лицо твердое, правильное. Военная косточка. Не оборачиваясь, говорит жене:

      – Наташа, завтрак с собой…

      – Ты что, обедать не придешь?

      – Не смогу.

      – Опять весь день без обеда? Опять язва откроется, Сережа, – говорит Наталья,