Золотая Орда. Освобождение. Мила Дрим

я довольно улыбнулся. Я достал из сумки конскую колбасу и вручил ее Мурату со словами:

      – Ты давно хотел попробовать.

      – Ай, спасибо. Как теперь я своему коню в глаза смотреть буду? – засмеялся хозяин дома.

      – Все бывает… – начал я, а закончил эту фразу вместе с Муратом:

      – В первый раз!

      Мы рассмеялись и принялись за плов.

      Камила

      Я долго не могла заснуть – впервые за эти месяцы я ночевала не в нашем доме, а в квартире мамы. Да, я могла уехать – и там мне было бы комфортнее, легче… Но я не смогла оставить маму одну.

      Стоило мне только взглянуть на нее – такую слабую, одинокую, как мое сердце сделало выбор. Я боялась за нее, боялась потерять и ее. Странное предчувствие не покидало меня. Я хотела быть с мамой, и, как и прежде, быть для нее поддержкой. В тот миг я свято верила, что сильнее, чем раньше. Что у меня хватит сил.

      Я продолжала быть наивной…

      Еще днем Азамат, не вдаваясь в подробности, привез две пачки денег – на похороны родственников. Дядю, как этнического мусульманина, должны были хоронить уже завтра, ну а моего папу, как христианина – на 3 день.

      У меня еще было время, чтобы решить – идти ли мне на его похороны. Возможно, кому-то казалось шоком – как это, не пойти на похороны родного отца? Но что-то подсказывало мне, что все это может плохо закончиться. Страшная догадка, что от охватившего горя, я могу потерять там ребенка, прошлась по моему телу ледяной волной. Звучит ужасно, но я уловила запах смерти – парализующий, на фоне которого стало все меркнуть. Мне стало столь страшно, что малышка, почувствовав мое состояние, начала буянить в животике – она стала активно вертеться и толкать меня, вызывая еще больше беспокойства. Я не знала, как успокоиться и успокоить мою дочку. Мне нужен был Тимур, его родной голос, его бережные объятия. Как я нуждалась в нем! И была так близка, чтобы позвонить ему. Я с тоской посмотрела на темный дисплей телефона. Но нет, у меня хватило силы воли оставить эту затею. Я справлюсь.

      Вспомнив какую-то молитву на арабском, я стала монотонно повторять ее, пока, наконец, не заснула.

      Я проснулась от телефонного звонка, разбившего раннее утро на осколки. Еще до того, как мама взяла трубку, я чувствовала – случилось что-то страшное. Я не ошиблась. Следом послышалось рыдание матери – истошное, завывающее, столь сильное, что даже Наиль и Ильнур выбежали из зала на ее плач.

      Я села и, свесив ноги, попыталась набраться сил, чтобы подняться и принять ту новость, которую должна была вот-вот сообщить мне моя мама. Тяжело вздохнув, я наконец-таки встала и направилась прямиком на мамино рыдание.

      – Мам? – позвала я ее, застыв на пороге кухни.

      Она обернулась, окидывая меня взглядом, полным невыразимой боли.

      – Маша родила мертвую дочку, – произнесла мама.

      ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

      Тимур

      Моим глазам предстала