Волшебник Летнего сада. Юлия Эрнестовна Врубель

Прямо на улице, на глазах у гувернантки. Неизвестный прохожий подхватил её на руки и швырнул в стоящий рядом экипаж. Коляска тронулась и свернула в переулок… Больше мою девочку никто не видел. В полиции только разводят руками.

      – О, Господи!

      – И знаете, что я обо всём этом думаю?

      – И что же?

      – Ольгу забрали совсем не случайно. Я думаю, что моя Антонина попала в большую беду. И ещё… Что я навсегда потерял двух моих девочек!

      Иван Евграфович Картайкин закрыл лицо руками и отчаянно, содрогаясь всем телом, зарыдал.

      Великий князь, суровый артиллерийский генерал, почувствовал, как по его щекам медленно стекают слёзы. Он, не таясь, вытер глаза салфеткой и произнёс негромко и отчетливо:

      – Я тоже потерял двух своих девочек.

      И, судорожно сглотнув, добавил:

      – Аннушка умерла четыре года назад. Сашеньки не стало сегодня.

      Картайкин вздрогнул, с ужасом взглянул на генерала и сильнее зашёлся в рыданиях.

      Примерно с полчаса спустя, когда Иван Евграфович немного успокоился, Михаил Павлович счёл нужным отвести его домой.

      – В таком состоянии в столь позднее время отпускать вас одного не следует. Я, пожалуй, сам сопровожу вас.

      Он, не смотря на возражения захмелевшего чиновника, расплатился и, подхватив того под локоть, осторожно повёл к выходу.

      Трактирщик Давыдов, наблюдая за уходящими со стороны буфетной стойки, размышлял про себя:

      «Вот и в моё детище стали захаживать великие князья… Стало быть дела идут совсем неплохо. Стало быть, можно задуматься о повышении разряда заведения. Этак, глядишь – окажемся и в первостатейных ресторациях. А что? Пора, пора…Того, который с ним, надо запомнить непременно. Кто знает, где может быть польза».

      Иван Борисович Давыдов, по роду своего занятия, неплохо разбирался в людях, а высшую аристократию считал необходимым знать в лицо.

      Глава 3. Волшебный сад

      Новые приятели, не слишком торопясь, дошли до аккуратного трехэтажного особнячка в глубине переулка.

      – Вот и моё скромное жилище. Буду рад, ежели как-нибудь навестите меня. Премного, премного буду рад. Только живу я совсем просто, без излишеств.

      – Не беспокойтесь, – отвечал с улыбкой великий князь, – я человек простой, военный и в быту неприхотливый.

      Он передал Ивана Евграфовича на руки дворнику, бородатому, добродушному детине, который с готовностью подхватил хозяина и бережно поддерживая, повел в дом. Картайкин несколько раз оборачивался и пытался помахать Михаилу Павловичу непослушной рукой.

      В Кузнечном переулке было безлюдно. Великий князь воротился к трактиру, чтобы нанять кого-то из стоящих перед заведением извозчиков…

      Вскоре экипаж выехал на Невский проспект и свернул к Екатерининскому каналу. Минуя Михайловский дворец с усадьбой, остановился у Фонтанки. Здесь седок спешился и отпустил извозчика. Чуть постоял в одиночестве, свернул и пошёл хорошо знакомой дорогой… Холодный, отстранённый свет луны выхватывал из полумрака