Байкал. Татьяна Вячеславовна Иванько

Эриком распознавали их издалека.

      – Ты хоть бы научил меня глаза людям отводить, чтобы видели меня так, как я хочу, а не какой я есть, а то приходится каждые полтора поколения прятаться лет на двадцать и переезжать по берегу… Ей-богу, надоело, Ар.

      – Как? Научи ты меня лечить как ты, – ответил я.

      – Сволочь ты какая, – выдохнул Эрик. – Лишь бы себе всё.

      Да мы мирно жили несколько сотен лет, пока Эрик не решил сам сеть на трон. Честно сказать, меня не волновали эти его планы, я о власти не мечтал вообще никогда, спокойно приняв свой жребий. Но Эрику всегда хотелось властвовать. И теперь его планом было обольщение дочери царя с этой целью. У последнего царя сыновей не было, только дочери.

      Самодовольно улыбаясь, Эрик сказал мне, не удержав внутри себя этой тайны:

      – Я не дал родиться ни одному сыну у этого Силана Второго.

      Я удивлённо взглянул на него:

      – Как это? Ты что… Младенцев в утробе… – я не поверил, что он способен на злодейство.

      – Да нет, – отмахнулся он, – я так подействовал на него, что он может производить на свет только дочерей. Видал, сколько нарожал, аж двенадцать человек. Вот одну возьму в жёны, я – ближний советник царя…

      Я улыбнулся, похлопал его по плечу, пожелав удачи.

      Но удача в этом деле отвернулась от него. Царь согласился отдать дочь за богатого вельможу, своего мудрого советника, объявили о скорой свадьбе. И надо было такому случиться – невеста влюбилась в меня. Когда она увидела меня, где, Боги только знают, я был тогда всего лишь начинающим лекарем при её отце, но она внезапно наотрез отказалась от сосватанного жениха и объявила во всеуслышание на всю столицу, весь двор, собравшийся по случаю Летнего Солнцеворота, что в мужья выбрала лекаря Галалия, а советник Сингайл ей не по сердцу и за него она не пойдёт даже под страхом смерти.

      Царь вызвал меня из толпы собравшихся гостей, отражавшихся всё в том же тысячелетнем зеркале, по-прежнему стоявшем в этом огромном зале.

      – Чем и когда ты прельстил царевну, Галалий?

      Я даже рта открыть не успел в бессмысленной, конечно, попытке оправдаться, как безумная царевна выскочила из-за стола и бросилась ко мне, вешаясь на шею.

      – В Море брошусь, если не поженишь нас, батюшка! – закричала она на весь дворец. – Я тяжела от Галалия!

      Я и видал-то её от силы два раза, ни разу даже не говорил, не то, что… Но оправдаться у меня не было никакой возможности…

      Царь Силан Второй поднялся, в возмущении и ужасе глядя не меня, топнул ногой.

      – Как посмел ты!? Как дерзнул, несчастный, коснуться царской дочери!? – взревел Силан, срывая голос. И я, по чести сказать, его понимаю, отцу узнать вот так публично о бесчестии дочери – это хуже не придумать. Вот дура-то царевна…

      Эрик же, выхватив меч, кинулся на меня, и, учитывая, что я был вооружён только кинжалами, длиной в ладонь, я оказался беззащитен перед ним совершенно. И прежде чем успел выкрикнуть:

      – Эрик… остановись, ложь всё!

      Он