Письма себе, или разорванная связь. Екатерина Жукова

шикарная, светлая, с огромными панорамными окнами и потрясающим видом на Босфор. Большой коридор соединялся со стильно обставленной гостиной, которая плавно переходила в кухню-столовую в белых тонах. В целом это довольно большое пространство. По правую руку от входа – две двери, предполагаю там спальни. Слева от кухни тоже есть дверь.

      Незнакомец сразу прошел к террасе, открыл раздвижные двери, и свежий влажный воздух ворвался в квартиру. Я последовала за ним и попала на сказочную террасу. Никогда в жизни не видела ничего подобного. Его терраса оказалась большой и уютной. На полу по периметру стояло несколько плошек с цветами, а в центре – стол с плетеными креслами. Но изюминкой, конечно, был вид на соленые волны Босфора. В небе парили две чайки, а по набережной прогуливались люди. Кругом много зелени. От этого вида мне хотелось жить, надеяться, верить, да просто дышать.

      У меня возник вопрос, который я не могла не озвучить:

      – А охрана?

      – Какая охрана?

      – Охрана будет?

      Он облокотился о поручни и посмотрел на меня.

      – Нет.

      – Как это?

      – Так это. Тебе никто не говорил, что ты довольно странная?

      – А тебе, что ты не можешь нормально общаться?

      – Я не могу общаться? – он усмехнулся, но его усмешка была высокомерной. – Ну да. Ты первая, представляешь?

      – Так, с меня хватит! Отдай мои паспорта, и я уйду.

      – Ага, сейчас.

      – Ты меня бесишь.

      – Взаимно.

      – Идиот.

      Он изменился в лице.

      – Так, закрой свой красивый рот и сядь в кресло. Теперь поговорим спокойно.

      – Спасибо постою.

      – Как знаешь. Во-первых, следи за языком, я не твой дружок, чтобы так со мной разговаривать. Во-вторых, совместное проживание с тобой мне нравится не больше, чем тебе. Просто я не смог отказать, пришлось тебя приютить, но это только на время. Так что будь добра не наглей, а то назад к папочке поедешь первым же рейсом.

      – Да не проблема!

      – Помолчи, пожалуйста, я не все сказал. Ты может не в курсе, предполагаю, что тебя забыли проинформировать, но жизнь твоего отца в опасности, соответственно, твоя тоже. Ночью ко мне в гостиницу приехал дядя и очень просил взять тебя с собой. Он сказал оставаться в Москве тебе опасно. У меня нет охраны, она мне не нужна. О том, что ты здесь, никто не знает. Так что не думаю, что тебе что–то угрожает. Главная опасность в тебе самой. Сделай одолжение не наделай глупостей. Надеюсь на твое благоразумие. Днем, пока я на работе, посидишь дома, а вечером будем вместе выходить. Будешь себя хорошо вести, покажу тебе Стамбул. Отдохнешь, погуляешь, когда у твоего отца разрешатся проблемы, вернешься домой. Только, пожалуйста, смени тактику поведения, я не привык к такому общению и терпеть не стану. Поняла? Доступно объяснил? Если есть вопросы, задавай?

      – Где моя комната?

      – Как выйдешь с террасы вторая дверь налево. Там гостевая спальня.

      Я молча развернулась и ушла. На глазах навернулись слезы. Да, он не сказал ничего обидного, но сама суть в том, как он произносил свои слова, и как я их восприняла. Мне было неприятно. Пребывание в его квартире для меня унизительно.