Победителей не будет. Екатерина Шельм

Твоё лицо будет прекрасным, как прежде, – он чуть наклонился и зашептал. – Никто не узнает. Скажешь, что это сделал я, и всё. Что тебе эти норды и эти южане? Думай о себе, послушница. Тебе жить и тебе выбирать. Стань снова прекрасной, тебя ведь ранит твое уродство, я же вижу.

      Сердце Эл заныло в груди. Стать снова прекрасной? Снова улыбаться и не ловить на себе взгляды полные презрения, отвращения и жалости. Неужели это возможно?

      Вот же он, листок Святозара Воскресителя, известный всем южанам, ненавистный и желаемый. Нередко солдаты обыскивали павших нордов в поисках таких листков. Но если и находили, то выглядели они как обычные жёлтые или зелёные кленовые листья, едва подернутые белым блеском. Святозар воскрешал лишь самолично, но исцеление он мог творить и вот так, через предметы. И кленовые листья Воскресителя покупались и продавались даже в их рядах. У Эл не было таких денег, чтобы купить листок. Да и к чему – она могла излечить себя, если случалось пораниться или захворать. А чтобы исцелить её лицо нужен был целый ворох слабых листьев… или вот такой, как держал их маг. Один, но белоснежный, напитанный силой так, что почти светился.

      – Я… я не знаю… – пробормотала Эл. Маг пододвинулся к ней и протянул листок.

      – Возьми его. Никто не узнает. Исцели себя, послушница. Твоей стране не станет от этого хуже.

      Эл прикусила губу. Она не должна, это магия врага, но ведь и правда кому от этого станет хуже? Вот же он, только руку протяни…

      Эл, замирая от ужаса и надежды, протянула дрожащую руку к листку. Но не успела она коснуться его, как тот вспыхнул ярко-оранжевым пламенем. Эл отдернула ладонь. Листок сгорел в считанные секунды.

      Маг расхохотался так, что, казалось, шатер повалится им на головы.

      Эл смотрела на горстку пепла, что осталась от её надежды на исцеление. Маг гоготал, утирая слезы.

      – Ох, ну и повеселила же ты меня, послушница! – с трудом справившись с собой, выдохнул он.

      Эл с минуту сидела недвижно. Маг утер слезы, поглядел на неё и хмыкнул.

      – Выходит твоя мордашка тебе всё-таки дороже, чем родная страна, а? – усмехнулся он. – Враг или нет, а ты готова была взять…

      Эл вскочила на ноги, подхватила повязку и сумку. Что там говорил маг, она уже не слышала – так кровь шумела в ушах.

      – Куда ты собралась? – возмутился маг. Но Эл было всё равно, она решительно двинулась к выходу из шатра. Маг вскочил и схватил её за руку.

      – Да стой ты!.. – он всё так же смеялся. Эл влепила ему пощечину, вырвалась и ринулась прочь из шатра. Она сама не знала, куда её несут ноги – просто бежала, не разбирая дороги. Кругом сновали солдаты, один раз её чуть не сбил рыцарь на лошади. Эл бежала, едва видя дорогу из-за пелены слез.

      – Красотка! – окликнули сзади, но Эл не обернулась. Она продралась сквозь плотные кусты можжевельника к берегу речушки, возле которой встали лагерем, и, упав на колени, горько разрыдалась.

      Слезы душили её. Она до боли вцепилась ногтями в лицо.

      Почему она так глупа?! Почему так наивна?! Десять лет жизнь учит её, а она – пустоголовая