Гений. Теодор Драйзер

в Юджине эту перемену. Какой он стал интересный, подумала она, какая у него белая кожа и ясные глаза. В нем чувствуется сила.

      Она притворилась, будто рассматривает какой-то эскиз.

      – Здравствуйте, – сказал Юджин улыбаясь. Он отважился заговорить с ней, так как чувствовал себя одиноким и, кроме нее, никого не знал.

      Она повернула голову и ответила на его приветствие ласковой улыбкой.

      – Я давно вас не видел, – сказал он. – Опять у нас работаете?

      – Только эту неделю, – ответила она. – Я позирую в частных студиях. Когда есть возможность, я предпочитаю работать там.

      – А мне казалось, что вам у нас нравится! – удивился он, вспомнив, какая она всегда бывала веселая.

      – Я не сказала бы, что не нравится, но в частных студиях условия лучше.

      – Мы постоянно вспоминаем вас. Другие натурщицы не сравнятся с вами.

      – Однако вы льстец! – рассмеялась она, лукаво посматривая на него своими черными глазами.

      – Нет, правда, – ответил он, а затем спросил с тайной надеждой: – Вы будете на нашем ужине шестнадцатого?

      – Возможно, – сказала она. – Я еще не решила. Все зависит…

      – От чего?

      – От того, какое у меня будет настроение и кто меня пригласит.

      – В приглашениях, я полагаю, недостатка не будет, – заметил Юджин. – Я тоже пошел бы, да не с кем, – продолжал он, делая отчаянное усилие приблизиться к цели.

      Мисс Кенни угадала его намерение.

      – Как прикажете это понимать? – смеясь, сказала она.

      – А вы пошли бы со мной? – осмелился он спросить, воспользовавшись столь открыто предложенной помощью.

      – Разумеется! – ответила она. Он все больше нравился ей.

      – Вот чудесно! Где вы живете? Мне понадобится ваш адрес.

      Он полез в карман за карандашом. Она назвала ему номер дома на западном конце Пятьдесят седьмой улицы.

      Благодаря своей работе инкассатора Юджин хорошо знал этот район. Улица эта – на южной окраине города – состояла сплошь из жалких деревянных домишек. Ему вспомнились тесные ряды лавчонок, немощеные тротуары и сырые незастроенные пустыри. Его нисколько не удивляло, что эта девушка – цветок, выросший среди мусора и угольной пыли, – стала натурщицей.

      – Я непременно зайду за вами, – продолжал он весело. – Вы не забудете, не правда ли, мисс…

      – Просто Руби, – прервала она его. – Руби Кенни.

      – У вас красивое имя, – сказал он. – Очень благозвучное. Не разрешите ли заехать к вам как-нибудь в воскресенье, чтобы посмотреть, где это?

      – Пожалуйста, – ответила она, польщенная тем, что ему нравится ее имя. – В воскресенье я большей частью дома. Приезжайте в это воскресенье днем, если хотите.

      – Непременно приеду, – сказал Юджин.

      Он вышел вместе с ней на улицу в чрезвычайно приподнятом настроении.

      Глава X

      Руби Кенни была приемной дочерью старого рабочего-ирландца и его жены. Они взяли ее, сжалившись