Триумф власти. Советская историософия Ялтинской конференции. Олег Шевченко

существовать и то, что носят, чем владеют, что используют? Если есть властные отношения, то обязательно существует и то, что обеспечивает эти отношения. Иначе, следуя логике коллеги – существуют производственные отношения, а само производство – это абстракция, не существующая в реальности. Последнее утверждение более чем абсурдно. Впрочем, тут я вторгаюсь в старый спор относительно того, имеет ли власть субстанциональный характер или нет[11]. Является ли власть только способностью, отношением или чем-то более материальным и наукометричным? История этих столкновений прекрасно описана в соответствующей литературе[12]. Но для меня и для тебя, читателя, важно другое. При помощи чего мы можем изучать власть? То, что имеются некие властные воздействия, – очевидно. Также очевидно, что мы их ощущаем, воспринимаем и даже используем. Но что позволяет нам анализировать власть, экспериментально проверять наши теории, соотносить наши концепции с реальностью? При этом не путать управление, политику и волю с собственно властью? В текущей жизни это невозможно, о чем и говорит известная «размытость» смыслосферы бытового, так сказать, стихийного употребления слова «власть».

      Наша повседневная реальность представляет собой туго переплетенный канат всех указанных форм/способов бытия власти. И расщепить мы ее можем только тогда, когда выйдем из этой повседневности в иное измерение. Когда поместим обрубки каната в иную реальность, где спокойно и неторопливо сможем распутать так тесно переплетенные между собой нити политического влияния и волевого акта личности, политической интриги и сценариев власти.

      Это пространство должно позволять нам проводить эксперименты, предоставлять возможности снова и снова, пусть и в ходе мысленного эксперимента, вязать узлы смыслов, осуществлять новое переплетение нитей, раз за разом нащупывая верное решение, которое коллеги (и это очень важно!) могут неоднократно повторять, следуя нашим инструкциям, подтверждая тем самым верность нашей теории, постулата или просто частного мнения. Изменчивый хаос настоящего такой возможности предоставить не может. Но может предоставить прошлое, ведь оно – великолепная лаборатория для специалистов в социально-гуманитарных науках⁶.

      Показательно, что не существует такой подготовленной площадки для познания властной специфики в историческом плане. Для познания государства или тирании есть необходимая отточенная процедура и готовые комплекты фактов, а вот для власти нет. Но ведь если что-то существует, то оно существует не только как-то и где-то, но и когда-то. Поэтому на фоне тотального отсутствия истории власти нам под видом властной реальности предлагают изучать «нечто» вечное, «нечто» с вариациями в формате «как-то», которые, в свою очередь, зависят от формата «где-то», но обязательно при неизменном «что-то». Данный подход хорош для изучения действительно вечного, например проблемы Бога в догматическом богословии, но отнюдь не реальности вещной и мирской. Ведь без истории чего-то

11

Новиков В. Т. Феномен власти в классической и современной философии: сравнительный анализ / В. Т. Новиков, О. В. Новикова // Философия и социальные науки. 2011. № 3/4. С. 41; Желтов В. В. Теория власти. М., 2013. С. 27–39.

12

Ледяев В. Г. Власть: концептуальный анализ. М., 2001. С. 25–59.