Алена Винокурова. Ты мне дороже всех алмазов. Анна Сергеевна Кубанцева

такой степени, что не мог больше ждать, только бы услышать мой голос.

      – Кого убили? – спросила, вздыхая.

      – Ранили, – в тон мне ответил Пашка, – патруль ночью тело молодой женщины нашли на лавочке в парке, – суть да дело, уже хотели труповозку вызывать, а фельдшер молодой, таки услышал слабый пульс, так что повезли в центральную городскую.

      – Прямо сейчас надо? – расставаться с одеялком было выше моих сил.

      – Да я тебя умоляю, нужна ты там в 6 утра, просыпайся спокойно и вперёд, – разрешил начальник.

      – Есть, товарищ майор.

      Я потянулась и прикрыла глаза, прислушиваясь к себе: получится ли у меня снова уснуть. Организм ответил, что хватит с меня нежиться под одеялом и пора вставать. Я спустила ноги с кровати и натянула свои любимые тапки с единорогами. Несмотря на погоны капитана полиции, владение огнестрельным оружием, приемами восточных единоборств и классического бокса, обладание характером стойким, нордическим, где-то внутри меня жила та девочка, которую мечтали видеть мои родители: любительница рюшей, плюшевых медведей и розовых соплей.

       Тяжело вздохнув, я пошаркала в ванную. Чистила зубы и рассматривала своё отражение. В голове всплывала вчерашняя сцена с Самойловым и вызывала во мне противоречивые чувства. С одной стороны, я понимала, что ссора не стоит выеденного яйца, и надо позвонить ему и расставить все точки над «i», а с другой стороны, я злилась на него за то, что он на меня давит. С третьей стороны, я не любила конфликты и всегда старалась их гасить в зародыше.

       Пока я проводила время в ванной комнате, встали родители и мама затеяла блинчики. Обычно, блинчики на завтрак нам выпадали по воскресеньям, но сегодня видно так совпали звёзды.

      Папа читал газету, мама жарила блинчики и в целом картина выглядела очень душевно.

      – Вы поссорились с Вадимом? – спросил поверх очков папа за завтраком.

      – Так…Не сошлись во мнениях, – отмахнулась я.

      Но отмахнуться от товарища генерала, страстно мечтающего сбагрить меня замуж, было совсем непросто.

      – На предмет чего?

      Я вздохнула и пересказала вчерашнюю ссору.

      Отец щёлкал каналы на телевизоре и молчал, мама тоже. Я ожидала от них реплик в стиле: «Зачем он давит на тебя», «Ты не должна спешить с такими решениями», но поняла, что не дождусь.

      – Ненашеву на подмену секретаря прислали нового, Леночку, надо будет сказать Олегу, чтобы подсказал сыну зайти в приёмную, – задумчиво проговорил папа, обращаясь к маме, имея в виду отца Вадика.

      – В смысле? – не поняла я хода генерала.

      – В смысле, что хватит парню мозг чайными ложечками есть. И без тебя хорошие девчонки найдутся, а ты иди, лови преступников, авось, всех переловишь.

      – Пап, ты чего? – опешила я.

      – А ничего. Парень ей всего себя на блюдечке, разве что яблоко себе в рот не запихал, чтоб подать как положено, а тебе снова не так. Она, видите ли, почему-то передумала сказать: «Я тебя тоже».

      – И что? – ощетинилась я.

      – Ничего, Алена, это твое право, – не удостаивая меня взглядом, сосредоточился