Сандор / Ида. Сара Кадефорс

были одинаковые. Арона прямо трясло от смеха, а на Сандора фильм навел тоску. Всё было почти как в его жизни: дни похожи один на другой и одинаково бестолковые. Ничего нового.

      Последний урок. Вокруг Сандора выросла звуконепроницаемая стена: он слышит, но не слушает. Остальные сбились в группки, громко беседовали и размахивали руками. Только он и еще пара человек сидели за партами и ждали, когда начнется урок. Аманда устало улыбнулась ему, демонстративно вздохнув. Они с Ширин отличницы. С ними Сандор неплохо ладил.

      В класс вошла Берит Валлгрен, прямая и подтянутая, быстро кивнула сидевшим. Следом за ней появился какой-то высокий светловолосый тип лет двадцати с чем-то. Внимательным взглядом он окинул класс, и некоторые из присутствующих умолкли.

      Берит откашлялась и шикнула:

      – Ну, по местам!

      Большинство, хоть и неохотно, послушались.

      – Сегодня у нас гость из ССР, – объявила она.

      Сердце заколотилось быстрее.

      – Кто-нибудь слышал про ССР?

      Большинство недоверчиво выжидали. Кто-то продолжал болтать.

      – Совсем ничего? Союз сексуального равенства, – громко и четко выговорила она, – неужели не слышали о таком?

      Слово «сексуального» подействовало – повисла тишина.

      Мужчина представился. Звали его Кент, и ему было двадцать восемь лет. О чём пойдет речь, почти никто не понял, разве что до них дошло, что связано это с сексом.

      Кент улыбнулся. Он рассказал, что работает организатором досуга в Гётеборге, но, кроме того, проводит беседы с учениками старших классов. Класс затаил дыхание. Сандор почти слышал их мысли. «Так о чём речь-то пойдет? О сексе?» Кент радостно улыбнулся, словно тоже услышал этот вопрос.

      – О том, каково это – быть гомосексуалом.

      Класс во все глаза смотрел на гостя. Один Тоббе рассеянно и совершенно равнодушно уставился в окно.

      Сандор опустил глаза. Он знал, что некоторые переглядываются и гримасничают. Самые мерзкие – Бабак, Валле и еще одна троица. Под кем-то скрипнул стул, еще кто-то зашушукался. Что еще происходит в классе, Сандор не знал. Он уставился в столешницу, чувствуя, как тело под майкой горит. Краснота медленно поднималась вверх по шее, расползалась по лицу и щекам, а изменить это Сандор не в силах. Господи. Лишь бы никто не заметил!

      Кент словно вообще ничего не заметил, а может, ему было плевать. Как ни в чём не бывало он рассказывал и объяснял, каково это – быть геем, говорил, что многие в их возрасте размышляют о своей сексуальности. Когда ему было пятнадцать-шестнадцать, он до смерти боялся самого себя и своих так называемых особенностей, но на самом деле гомосексуальность – совершенно естественная вещь, такая же, как и гетеросексуальность, любовь от пола не зависит. До сознания Сандора добирались лишь отдельные фразы.