Утонченный мертвец. Роберт Ирвин

пивом. Я снова задумался, зачем я все это затеял. Дефамилиризация мира, безусловно, хорошее упражнение на очищение восприятия, когда знакомые явления и предметы вдруг наполняются новым значением и смыслом, и я сам убедился, что это действенный способ пережить сновидения наяву. Но я все равно чувствовал напряжение и беспокойство. Я ждал, что случится что-то необыкновенное – что-то такое, что навсегда изменит мою жизнь. Когда я вышел из дома сегодня утром, я возлагал столько надежд на этот день. Я ожидал неожиданного и представлял себя чем-то вроде приманки для чуда – этаким маленьким козликом, привязанным к дереву хитрым охотником.

      Маккеллар вернулся и придвинул к моей руке стакан с пивом.

      – Что ты видишь, дружище? Что это за люди? – воскликнул я. – Расскажи, ради бога!

      – Это один из лучших борделей Лондона, – заверил меня Маккеллар. – Очень приличное заведение. Кроме нас, все мужчины во фраках, но мы с мадам – большие друзья, и она пропустила нас, в качестве исключения.

      Я терпеливо кивнул. Я нисколечко не сомневался, что Маккеллар привел меня в один из двух пабов на Грик-стрит. Может быть, даже в «Орла». Я бывал в этом месте, когда собирал материалы и копил впечатления для иллюстраций к «Исповеди англичанина, любителя опиума» Де Квинси. (Именно здесь, на Грик-стрит, Де Квинси встретил проститутку Анну.)

      – Все женщины полностью обнажены, – продолжал Маккеллар. – Они сидят или полулежат на диванах, обтянутых красным бархатом, в дальнем конце зала. Некоторые с любопытством поглядывают на тебя. Наверное, им интересно, на что это похоже – заниматься любовью со слепым. Я уверен, что кто-то из них непременно сейчас подойдет.

      – А там есть красивые?

      – Я же тебе говорил, они все красавицы.

      До этой минуты я чувствовал лишь запах пива, но теперь где-то рядом возник восхитительный аромат нежных женских духов с легкой, едва уловимой горчинкой, и женский голос тихо произнес:

      – А что с ним такое?

      – Любовь слепа, – философски заметил Маккеллар. Потом он замолчал. Мне показалось, я слышу, как он что-то пишет. Маккеллар всегда носил с собой ручку с блокнотом и записывал свои впечатления о мире. Больше всего он боялся, что ему неожиданно посчастливится пережить некое божественное откровение, а у него не случится с собой ни бумаги, ни ручки, чтобы его записать. Я сидел, попивая пиво, и размышлял о многочисленных проблемах Маккеллара. А потом, это было немного похоже на то ощущение, когда ты спускаешься по лестнице в темноте и нога вдруг не находит ступеньку, я почувствовал, что его больше нет рядом.

      – Маккеллар, ты где? Маккеллар?

      Мне ответил молодой женский голос. Может быть, тот же самый, который я слышал чуть раньше.

      – Так зовут вашего друга? Я кивнул.

      – Он только что вышел. А когда выходил, сунул мне в руку записку.

      Она зачитала записку вслух. По ее голосуя понял, что она от души веселится.

      Дорогая мисс______,

      у Вас такое хорошее, доброе лицо. Умоляю Вас, позаботьтесь об этом юноше. Трагический