Волк. Тайна Черной пирамиды. Дмитрий Карпин

я уже завтракал, но не откажусь и еще разок!

      – Конечно, не откажется, – пробурчала Авдотья. – На чужие шиши то!

      – Что ты там сказала? – зарычал Мартин.

      – Ой, ничего, ничего! – поспешила оправдаться ключница. – Уже бегу, барин, все сейчас будет, пожалуйте в гостиную, пожалуйста.

      – И вина не забудь! – вдогонку Авдотье прикрикнул испанец.

      Владимир лишь усмехнулся и возвратил Мартину шпагу.

      – А как же наша тренировка? – удивился испанец.

      – Я думаю, на сегодня хватит.

      – Эх, – недовольно вздохнул Мартин. – Возьмусь я за тебя, волчонок!

      – Конечно, возьмешься, Мартин, куда же я от тебя денусь, – расхохотался Владимир и похлопал былого наставника по плечу. – Но только не сейчас. Сейчас я голоден. Так что пойдем-с, откушаем-с.

      ***

      Владимир Волков и Мартин де Вилья сидели в гостиной за столом, ломившимся от всевозможных блюд, любезно приготовленных Авдотьей. Владимир доедал мясо с грибами, а Мартин наполнял очередной бокал вином.

      – Так что это за юная дева, amigo, что смогла пленить твое сердце? – делая глоток вина, спросил Мартин.

      – Я бы не стал утверждать, что ей удалось пленить мое сердце, – заканчивая с грибами и мясом и переходя к вину, ответил Владимир. – Просто она разожгла в нем искру, которая, я боюсь, может перерасти в пламя.

      – Отчего же боишься?

      – Она принадлежит другому.

      – Ха-ха, – усмехнулся испанец. – И когда же это останавливало тебя, волчонок?

      – Проблема в том, что этот другой – мой друг!

      – И он хороший amigo?

      – Один из лучших! А ты знаешь, как у меня их мало.

      – Однако дилемма. Что выбрать: честь и совесть или любовь и страсть?!

      – Да, в принципе нет никакой дилеммы, Мартин, – делая глоток вина и отставляя бокал в сторону, произнес Владимир, откинувшись на мягкое кресло. – Любви, как таковой нет, ее просто не существует в природе! А то, что мы по ошибке принимаем за нее, это лишь сильная и мимолетная страсть, со временем перерастающая в привязанность.

      – Так мог сказать только человек, испытавший настоящую и сильную amor*, но потерявший ее и взамен получивший болезненный шрам на сердце, как напоминание о прошлых ошибках, – философски заметил испанец.

      *Amor (исп.) – любовь

      Владимир внимательно, прищурив глаза, посмотрел на Мартина, а затем усмехнулся и произнес:

      – Чертов испанец, а я уже стал забывать, что ты намного умнее и хитрее, чем кажешься!

      – Облик часто бывает обманчив, и все мы носим маски, притворяясь под гнетом бесчисленных правил и ненужных моральных и этических норм, и только этот чудный божественный дар, – Мартин высоко поднял бокал с вином, – срывает с нас маски и показывает истинную натуру!

      – Ну, ты загнул, философ, – расхохотался Владимир. – Вино делает из нас тех, кто мы есть?! По-моему, избыток этого напитка в организме превращает нас в животных и порождает самые низменные желания.

      – Это я и имел в виду,