Адриан Моул: Годы прострации. Сью Таунсенд

и чтобы в процессе мне не дымили в лицо.

      Отец пустился в демагогические разглагольствования: «Чертово авторитарное правительство, фашистская свора, грязные нацисты!»

      – Печальный, печальный день, – бормотала мать, вид у нее был сломленный.

      – Ну, это еще не конец цивилизации, – сообщил я, вытряхивая пепельницы в мусорное ведро с педалью.

      – Во всяком случае, это конец моего мира. – И мать принялась горестно перечислять все то, чего она теперь лишится.

      – Если вы что-то и утратите, – сказал я, – так это надрывный кашель, смрадное дыхание, существование в…

      Не слушая меня, мать, потянувшись за сигаретой, произнесла голосом сомнамбулы:

      – Я курю с тринадцати лет. В пятнадцать я носила перчатки выше локтя, и у меня был черепаховый мундштук.

      – Сейчас бы тебя за это линчевали, – буркнул отец.

      – Кто? – спросил я.

      – Эти козлы из защиты прав животных, что спасают проклятых черепах.

      – В шестнадцать, – продолжала мать, – я ходила в джаз-клуб «Отвязный звук» в Норидже. И там я впервые выкурила «Голубой диск»[14].

      – А я к шестнадцати годам уже вовсю смолил самым крепким «Кабестаном» без фильтра, – похвастался отец.

      Услыхав, что за стенкой Георгина с Грейси орут друг на друга, я ушел, оставив родителей предаваться табачным воспоминаниям.

      На нашей половине разгоралась очередная абсурдная стычка на тему «что надеть». И почему моя дочь всегда норовит нарядиться каким-нибудь диснеевским персонажем? Это не ребенок, а мечта мерчендайзера. Мне никогда не забыть ее первый день в школе: учительница категорически не одобрила костюм пирата, и мы целую вечность разжимали крошечные пальчики Грейси, которыми она стискивала абордажную саблю.

      – Почему я не могу надеть костюм Динь-Динь? – кричала Грейси.

      – Можешь, но только без крыльев, – отвечала Георгина.

      – У фей должны быть крылья, без них они не умеют летать, – упиралась Грейси.

      – Ты не наденешь эти дурацкие крылья, – рявкнула ее мать. – В прошлый раз в пабе ты смела этими крыльями все до единого бокалы с соседнего столика, а твоему папе пришлось выложить двадцать пять фунтов в возмещение ущерба.

      – Ладно, – вопила Грейси, – если я опять что-нибудь уроню, отдам соседям миллион фунтов из моего банка.

      Мы с Георгиной сконфуженно переглянулись. Деньги в уплату за электроэнергию в этом месяце мы добыли, сняв их с целевого дочкиного счета «Капитал будущего». Грейси решительно затопала к себе в комнату и вернулась в костюме Динь-Динь и крыльях. У меня не хватило духу протестовать. Когда Грейси спросила: «Я красивая, правда?» – я размяк и ответил «да».

      Георгина рассвирепела: якобы я намеренно вступаю в преступный сговор с ребенком с целью подорвать ее родительский авторитет. Взяв кухонное полотенце, я начал вытирать посуду, помытую женой, и ни один мускул не дрогнул на моем лице, пока она гневно перечисляла действительные и мнимые

14

В 1960-х культовая разновидность сигарет «Голуаз» повышенной крепости.