Путь в Эльдорис. Екатерина Елизарова

принца Эданора озаботиться вопросом возвращения тебя обратно в твой мир? По причине его непосредственного к этому отношения?

      «И зачем спрашивать, – вяло и как-то безразлично подумала я, – если все и так очевидно. Чего они добиваются?»

      В тот момент, когда я уже почти надумала сдаться и, проявив слабость, свалиться на пол, на меня словно пахнуло волной свежести. А еще через мгновение в зале, судя по всему, появилось новое действующее лицо.

      – Ну раз сама королева велела заняться этим вопросом лично мне, – твердо произнесли смутно знакомым голосом, – то я им и займусь. И участие Совета здесь совершенно излишне.

      Я повернула голову, отчего в висках гулко застучало, и предательская пелена перед глазами не позволила толком разглядеть лицо вошедшего. Только золотисто-песочный цвет костюма и волос.

      Последним, что почувствовала перед тем как провалиться в темноту, была острая вспышка жгучего гнева кого-то из старейшин.

      Темнота, правда, рассеялась почти сразу, потому что я прекрасно помню, как заботливые руки подхватили мое оседающее тело и понесли вон из зала, только за пределами которого я, кажется, снова смогла дышать.

      Головная боль постепенно отливала, откатывалась, словно волна от берега, а на смену ей приходили облегчение и почти блаженство. Я прикрыла глаза, купаясь в новых ощущениях, и, наверное, заснула бы, если бы не взволнованные импульсы, подбежавшие откуда-то сбоку. Эдик!

      – Наставник! – услышала я его облегченное и одновременно встревоженное (скорее всего, от вида моего «бездыханного» тела).

      Когда меня отнесли куда-то и аккуратно опустили на кровать, я подумала было протестовать (честно, я предпочла бы еще побыть на руках), но благоразумие, к счастью, пересилило, и я не издала ни звука.

      – Что с ней? – взволнованно спросил Эд.

      – Не волнуйся, Эданор. Старайся контролировать свои эмоции в любых ситуациях, тем ты сможешь помочь в их разрешении намного больше. Она уже почти в порядке. А через несколько дней, думаю, окончательно адаптируется и будет обходиться без моей помощи.

      – Адаптируется? Но что же с ней? – еще более встревоженно выдал Эд, по всей видимости, прослушавший слова наставника о спокойствии. Вот только мне тоже было крайне интересно узнать ответ хотя бы на этот (для начала!) вопрос, и я решила больше не изображать обморок.

      Первым, что увидела, осторожно приоткрыв глаза, были другие. Внимательные, темно-карие, с исходившим от них мягким теплом. Кончики темных ресниц выгорели, отчего казалось, что в них запутались искорки света. Красиво. А еще чудилось, будто эти глаза улыбаются. Может, так оно и было?

      – Здравствуй, Тания, – услышала я голос своего спасителя.

      – Здравствуй… Ливолис? – полуспросила-полуутвердила я, садясь и окидывая его взглядом целиком.

      Высокий, стройный, волосы золотисто-песочные, не слишком светлые, но все же русые и… забраны в косу! Если бы не мягкие, типично человеческие черты лица, его можно было бы, пожалуй, принять за сказочного эльфа.

      Несостоявшийся