Маленькие и злые. Антология хоррора. Дмитрий Костюкевич

тети Иры, троюродная сестра Златы, стала умолять отпустить их в таинственную комнату.

      – Сдурели? – отмахнулась Лена. – Это для взрослых.

      – Там написано «от шести лет»!

      Злата уткнулась в мамин живот, как делала всегда, когда что-то выпрашивала.

      – Мумуля, – бурчала она, придавив губы к платью.

      – Пусть идут, – сказала тетя Ира.

      Это было десять минут назад, а вагончик, обшитый черными листами, вагончик-гроб с радостно хихикающими кузинами все никак не выкатывался из ворот. Странно, снаружи кажется, что аттракцион совсем крошечный.

      – Где же они? – занервничала Лена.

      – Прибегут сейчас.

      В молоте верещали подростки. Сгоревшее на солнце плечо припекало. Надо же, обгореть в предпоследний день отпуска.

      Лена поерзала на скамейке.

      Под желтой мордой вагончик боднул дверь и наконец выехал из темного туннеля. От души отлегло.

      «Нельзя так трястись над ней, – отругала себя Лена. – Нельзя контролировать каждый шаг».

      Девочки вылезали из гроба. Пухленькая Кира шла первой, закрывая собой Злату. Она не улыбалась, но и не плакала, просто брела с задумчивым видом.

      – Вон наши красавицы.

      Теперь Лена могла рассмотреть дочь. Личико Златы, необычно серьезное, вновь вызвало необъяснимую тревогу. Эта морщинка между бровей делала Злату похожей на отца.

      – Было страшно? – поинтересовалась тетя Ира.

      – Не очень, – сказала Кира. И, словно рубильник переключили, заулыбалась: – Пони!

      Она посеменила в толпу, а Лена жестом поманила дочь.

      – Солнышко!

      Растерянная, жующая нижнюю губу, девочка приблизилась. За ее головой, как нимб, желтела морда карлика. Лена, сама не осознавая, взяла Злату за руку и отодвинула левее.

      – Да ты мокрая, – удивилась она. На худеньких плечиках дочери выступил пот. Лоб блестел испариной.

      Злата молчала, пока мама вытирала ее салфетками. Молчала и косилась на пещеру.

      – Чем вас там пугали?

      – Ничем таким.

      Тон заставил вглядеться в глаза Златы. Уличное освещение сделало радужку дочери темнее.

      – Все хорошо? Ты с Кирой не поцапалась?

      – Нет, мамочка. Пойдем домой.

      Дом – деревянная хижинка на берегу моря. Волны бьют о пирс, и надоедливый комар жужжит под потолком, ловко улепетывая от сандалии. Кира ревела за стеной, демонстрировала норов. Она была милой, но Лена благодарила небеса за покладистый характер Златы.

      – Кирка вредничает, – сказала Лена, хотя дочь не спрашивала. Девочка лежала на кровати, руки по швам, взгляд нацелен в люстру. Лена массировала шею, втирала ночной крем. Прищурилась на дочку.

      – Так что там все-таки было?

      – Где?

      – В комнате страха. В пещере.

      – Ну, – Злата подняла руку и растопырила пальцы, – разное.

      Тень детской руки превратилась