Жесткая ротация. Виктор Топоров

у них не возникало соблазна брать взятки. Затрат из бюджета оба мероприятия потребуют одинаковых, ведь в результате реформы число министерств и ведомств возросло в полтора раза, и свое штатное расписание есть у каждого. А еще имеются приравненные к федеральным министрам думцы… и прокурорские… и судейские… и силовые… Если уж бороться с коррупцией – то повсюду! И, что особенно приятно, вслед за зарплатами автоматически вырастут и пенсии, а это позволит добавить еще несколько рубликов к среднему по стране.

      Один кремлевский чиновник с похвалой отзывается о скромности другого: у того, мол, понятно, не пять миллионов (долларов, естественно), но и не пятьсот!

      Прокурор области обкладывает все и вся двойным оброком: я за свое место заплатил, и эти бабки нужно отбить. Приближенный к власти политтехнолог признается: я сам без пяти минут олигарх. Замминистра, выйдя в отставку, покупает себе немножечко нефти. И что, все они, сев на ставку какого-нибудь мелкого московского маркетолога, разом одумаются? Или все-таки аппетит приходит во время еды?

      После всех повышений годовое жалованье министра едва потянет на какой-нибудь «брабус», а за бутылку коллекционного вина в ресторане ему придется выложить месячную зарплату. Так что ж, ему вина не пить? На «Жигулях» ездить? А замначальнику его канцелярии обедать по выходным в «Макдоналдсе»? А столоначальнику попроще остановить строительство на Рублевке? А министерскому клерку попросить экономического убежища в Куршевеле или в Гоа? А прокурору в итальянских туфлях стушеваться перед адвокатом в туфлях ручной работы?

      Мысль о том, что чиновникам нужно хорошо платить, чтобы они не воровали, стара как мир, но от этого не становится вернее. Хорошо – это сколько? Хорошо – это чтобы хватило на что? Или чтобы хватило на все сразу?

      Пробовали у нас и другое: призвать во власть мультимиллионеров, чтобы они наконец послужили Отечеству. Но мультимиллионерам захотелось стать миллиардерами – и ведь стали! Декларацию о расходах отменили, а доходы у всех сами знаете какие – хочется прослезиться.

      Государственная служба везде и повсюду, кроме заведомо прогнивших режимов, предполагает и подразумевает личную аскезу. Личную, групповую, коллективную, наконец, но не в последнюю очередь – государственную. Бедный, но честный сыщик ловит богатого вора, а защищает его богатый адвокат, и так – во всем. Во всем, а главное, сверху донизу. Главное – сверху! Аскеза насаждается сверху и подтверждается личным примером – иначе государство скорее рано, чем поздно, рассыпается.

      Конечно, речь идет о бедности относительной. В богатой стране бедный чиновник живет получше, чем в бедной. Но в любой стране он беднее большинства сограждан. Он беден, значит, честен – и этим гордится! Он беден, значит, он вне подозрений. И суперпопулярному президенту страны, в которой десятки миллионов живут за чертой бедности, кататься нужно не на горных лыжах, а на коньках. Да и коньки – как в детстве – прикручивать к валенкам веревочками.

      Тогда и чиновникам