Условности. Михаил Кузмин

сделанных, изображающих ту или другую историческую эпоху, близкую или аналогичную нашей, которые всегда полезно и поучительно видеть, это не основная, но вполне желательная и приемлемая часть репертуара.

      Образ ростков, тянущихся к еще не взошедшему солнцу мог быть вдохновлен живописью Ф.-О. Рунге или более поздними немецкими образцами, восходящим к алхимическому образу «нигредо», черного солнца. Комедия Аристофана названа «фантастической пародией» не потому, что в ней пародией овладевает фантазия, но потому, что ни одной из граней эта пародия не бывает привязана к быту, но только преломляет быт в прозрачности смеха. Кузмин остро чувствовал важное для Вяч. Иванова и других знатоков античной драмы противопоставление комедии Аристофана как ритуальной, а новой комедии – как бытовой и мелодраматической. Фантастическое в конце концов противопоставляется мелодраматическому, где переживание достигается именно тем, что фантазия обрывается и возвращается на землю. Гуманитарный в смысле «гуманный» – вероятно, калька с немецкого. Из перечисленных писателей «Бури и натиска» Клингер известен как российский генерал, а Ленц – как друг Н. И. Новикова. Клингер и Лейзевиц – авторы драм об отцеубийстве, соответственно «Близнецы» и «Юлиус Тарентский» (обе 1776), Клингер и Мюллер также до Гёте разрабатывали сюжет «Фауста»; так что Кузмин пытается выйти к русскому «Фаусту» как образцово сценической драме будущего.

      Вскрытая драматургия

      Слово «картина» используется не в значении «живописное изображение», а в значении «точка зрения», только не в интеллектуальном, а в чувственном смысле. Именно так слово употребляют в просторечии – «ну и картина мне предстала», «такая картина может развернуться». Тогда понятно, как «картина» оказывается однородным членом пейзажу и декорациям – первому как чувственное осознание чувственному погружению, а второму – как столь же совершенно статичное на все время действия.

      Может быть, нет ни одного слова, имеющего столько значений или, по крайней мере, толкуемого на столько ладов, как слово «театр». Действительно, театром называются и литературные произведения, написанные порою, не имея в виду практического выполнения на подмостках («театр Корнеля», «театр Пушкина», «театр Островского»), и архитектурное здание («Александринский театр», «Большой театр», «Старинные театры»), сценические приемы какой-либо труппы («Мейнингенцы») или режиссера («театр Рейнхардта», «театр Станиславского») и отдельные таланты, налагающие свой отпечаток на сценические представления на данной сцене («театр Комиссаржевской», «театр Сары Бернар»), типы представлений («театр Водевиль», «театр Фарс»), национальные и временные отличия («Испанский театр», «Средневековый театр»), просто антрепренеры («театр Сабурова») и т. д.

      Я думаю, при желании можно подобрать еще с десяток определительных прилагательных к этому таинственному слову.

      Почти столько же претендентов на первую