Эпоха невинности. Эдит Уортон

– ее законная месть – будет состоять в том, чтобы «натравить» мистера Джексона на графиню Оленскую, и теперь, когда он на глазах у всего света выполнил свой долг как будущий член минготтовского клана, молодой человек готов был послушать, что скажут о вышеупомянутой даме в семейном кругу – хотя эта тема успела уже порядочно ему наскучить.

      Мистер Джексон положил себе на тарелку кусок тепловатого мяса, которое угрюмый дворецкий подал ему с таким же скептическим взглядом, как и его собственный, после чего, еле заметно сморщив нос, отверг грибной соус. Вид у него был унылый и голодный, и Арчер подумал, что он наверняка возместит недостатки обеда, набросившись на Эллен Оленскую.

      Мистер Джексон откинулся на спинку стула и поднял глаза на освещенных свечами Арчеров, Ньюлендов и ван дер Лайденов, которые в темных рамах висели на темных стенах.

      – Ваш дедушка Арчер любил хорошо пообедать, мой милый Ньюленд! – сказал он, глядя на портрет упитанного широкоплечего молодого человека в синем сюртуке и шарфе, изображенного на фоне загородного дома с белыми колоннами. – Нд-а… интересно, что бы он сказал по поводу всех этих браков с иностранцами!

      Миссис Арчер пропустила мимо ушей намек на дедовскую cuisine[7], и мистер Джексон осторожно продолжал:

      – Нет, на балу ее не было.

      – А-а… – пробормотала миссис Арчер тоном, долженствующим означать: «Хоть на это у нее благопристойности хватило».

      – Но, может быть, Бофорты с нею не знакомы, – со свойственным ей простодушным ехидством предположила Джейни.

      Мистер Джексон произвел еле заметное глотательное движение, словно пробуя невидимую мадеру.

      – Возможно, миссис Бофорт действительно с ней не знакома – чего, однако, никак нельзя сказать о Бофорте, потому что сегодня днем она прогуливалась с ним по Пятой авеню на глазах у всего Нью-Йорка.

      – О боже, – простонала миссис Арчер, очевидно осознав всю тщету попыток объяснить поступки иностранцев чувством деликатности.

      – Интересно, какую шляпку она носит днем – с полями или без полей? – задумчиво проговорила Джейни. – Говорят, в опере она была в темно-синем бархатном платье, совершенно прямом и ровном, как ночная сорочка.

      – Джейни! – вмешалась мать, и мисс Арчер, покраснев, попыталась изобразить на своем лице дерзкий вызов.

      – Во всяком случае, не поехав на бал, она поступила очень тактично, – продолжала миссис Арчер.

      Дух противоречия заставил ее сына возразить:

      – Не думаю, что для нее это было вопросом такта. Мэй сказала, что она хотела поехать, но потом сочла вышеупомянутое платье недостаточно нарядным.

      Слова эти лишь подтвердили предположения миссис Арчер, и она улыбнулась.

      – Бедняжка Эллен, – заметила она просто и сочувственно добавила: – Мы не должны забывать о том, какое эксцентричное воспитание дала ей Медора Мэнсон. Чего можно ожидать от девицы, которой позволили приехать на ее первый бал в черном атласном платье?

      – Неужели?

7

Кухня (фр).