Труды и дни мистера Норриса. Прощай, Берлин. Кристофер Ишервуд

в этом не сомневаюсь.

      – А потому я сразу оговорил, что, как мне кажется, было вполне естественно с моей стороны, в некотором роде (как бы поизящней выразиться?) – ну, скажем – некое qui pro quo.[27]

      Артур помедлил и выжидающе на меня посмотрел:

      – Надеюсь, Уильям, вас это не шокирует?

      – Ни в малейшей степени.

      – Прекрасно. Я сразу должен был догадаться, что вы на такого рода предметы станете смотреть с разумной точки зрения… В конце концов, мы люди светские. Лозунги, флаги, транспаранты – это все прекрасно для тех, кто шагает плечом к плечу в общем строю, но вождям-то хорошо известно, что политические кампании невозможны без серьезного финансового обеспечения. Перед тем как сделать решительный шаг, я об этом поговорил с Байером, и, должен сказать, он оказался человеком весьма трезво мыслящим. Он сразу понял, что, будучи связан пятью тысячами фунтов долга, я…

      – Господи, неужели так много?

      – Да-да, как это ни прискорбно. Конечно, далеко не все из этих обязательств в равной степени не терпят отлагательств… О чем это я? Ах да. Будучи связан пятью тысячами фунтов долга, я вряд ли мог оказать нашему общему делу серьезную помощь. Как вы сами прекрасно знаете, я жертва вульгарнейших по сути своей затруднений…

      – И Байер согласился заплатить по некоторым из ваших счетов?

      – Вы, как всегда, берете быка за рога, Уильям. В общем, да, можно сказать, что он мне намекнул, весьма прозрачно намекнул, что Москва не останется передо мной в долгу, если я с успехом выполню мое первое поручение. Я выполнил. И Байер первый признает, что с этой стороны ко мне претензий никаких. И что же дальше? А ничего. Конечно, я понимаю, что полностью возлагать вину на него одного было бы нелепо. И он сам, и машинистки, и все, кто у него там работает, порой вынуждены месяцами ждать обещанных денег. Но согласитесь, все равно досадно. И я не могу отделаться от мысли, что если бы он захотел надавить как следует где нужно и на кого нужно… А его, кажется, даже забавляет, когда я прихожу к нему и говорю, что едва наскребаю денег на то, чтобы как следует поесть… Вы в курсе, что я до сих пор не расплатился за ту поездку в Париж? Мне пришлось платить за проезд из собственного кармана; и естественнейшим образом рассчитывая на то, что уж дорожные-то расходы мне обязательно будут компенсированы, я поехал первым классом.

      – Бедный Артур! – Мне стоило изрядного труда удержаться от смеха. – И что же вы теперь будете делать? Имеет смысл рассчитывать на то, что в конечном счете вам все-таки заплатят?

      – Думаю, ни малейшего, – с мрачной миной сказал Артур.

      – Послушайте, а давайте я вам ссужу хоть сколько-то. У меня есть десять марок.

      – Нет, Уильям, благодарю вас. Я ценю ваш порыв, но брать у вас в долг – увольте. У меня такое чувство, что это подорвало бы нашу прекрасную дружбу. Нет, я подожду еще пару дней, а потом придется предпринять определенного рода шаги. А если и это не возымеет эффекта, я знаю, что мне делать дальше.

      – Загадки, загадки.

      На

27

Здесь: услуга за услугу (лат.).