Дотянуться до звёзд. Эмма Скотт

глядя на меня, Декер протянул руку, и мы с ним стукнулись кулаками.

      – Я глубоко уязвлен, – протянул Коннор, прицеливаясь. – Так уязвлен, что, возможно, промахнусь…

      Его кий дернулся вперед, ударил по битку, и тот отправил восьмой шар в угловую лузу. Игра окончена.

      Коннор развел руками, торжествующе ухмыляясь.

      – А может, и не промахнусь.

      Декер сквозь зубы пробормотал проклятие. Мне было плевать на игру, но теперь я был вынужден наблюдать, как Коннор празднует победу вместе с Отем.

      Они хлопнули друг друга по ладоням, а потом Коннор сделал еще один свой фирменный ход: ухватил девушку за руку и привлек к себе, заключив в медвежье объятие. В этом движении не было никакого сексуального подтекста, Коннор тут же выпустил Отем и отстранился, и все же я знал: он использует любую возможность прикоснуться к девушке невинно, по-дружески.

      «Я не стал бы касаться тебя так быстро, – подумал я. – Я бы ждал. Оттягивал этот первый миг. Подготовил бы момент, чтобы, когда он наступил, когда мы впервые ощутили прикосновение к коже друг друга – это было бы потрясающе. Чтобы этот миг запомнился».

      Я снова сделал большой глоток пива, как будто алкоголь мог помочь мне подавить раздражение и мою одержимость этой девушкой. Один разговор в библиотеке, одна игра в бильярд, несколько улыбок – и вот она уже накрепко засела у меня в голове, и от этого никуда не деться. Кроме того, меня не покидало странное ощущение узнавания: как будто я уже знаю эту девушку, встречал ее раньше. Полная бессмыслица, черт возьми.

      «Да пошло оно все».

      Я с размаху опустил пустую бутылку на барную стойку, выудил из кармана деньги и вручил их Декеру, чтобы тот купил еще выпивки.

      – Этот раунд за мной, раз уж я так прокололся. Иди.

      Декер усмехнулся:

      – Сэр, да, сэр.

      Я вернулся к игре в дартс, а Коннор и Отем снова принялись гонять шары. К ним присоединились Руби и еще пара ребят, а я старался не обращать внимания на их веселый смех и непринужденную болтовню.

      Будучи в плохом настроении, я становился отличным дартсменом, а победы всегда поднимали мне настроение. В следующие двадцать минут я легко сделал двух своих соперников, отыграл деньги, отданные Мэтту, и набрал достаточно, чтобы хватило на поход в бар «У Янси» на следующей неделе. Посрамленные проигравшие потихоньку слиняли, и я продолжил развлекаться один.

      Я прицелился, метнул дротик, и тот вонзился в сектор «20».

      – Как тебе удалось научиться так здорово играть? – прозвучал совсем рядом голос Отем.

      Я замер, держа дротик возле уха, потом медленно скосил глаза и увидел девушку. Она подмигнула мне поверх стакана, щеки у нее разрумянились.

      – Представляю на месте мишени лицо своего врага, – ответил я.

      Отем рассмеялась и уселась на ближайший табурет, а стакан поставила на стенной выступ.

      – Вот как? И чье лицо ты представляешь сейчас?

      «Свое».

      – Хочешь сыграть? – предложил я. – Может, ты и в дартсе профи?

      – О нет, – фыркнула девушка