Записки графомана. Седякин К.

Одно за другим. Рабочие снизу латали козырёк крыши. За дверью никого не было. Но стучать так и не перестали.

      – Оставьте меня в покое, черт бы вас подрал!

      Лёха кинулся в окно, и портьеры задрожали от порывов холодного ветра.

      Туфли на шпильках торчали из кучи песка. Передние зубы скакали звонко по асфальту. Лёха предпринял попытку подняться на ноги, когда его окружили жильцы и случайные прохожие, но тут же свалился от адской боли.

      – Месье, месье! – завелась молодая прачка, живущая в подвале.

      – Что там?

      – Это во дворе.

      Эхо перебивало шаги выбегающих из подъезда ног.

      – Нужно вызвать скорую! Немедленно! – Месье Зин постукивал слоновой костью по железному столбу, пуская струи черного дыма и сплёвывая, морщась от запаха крови.

      Лёха, пошатываясь на одной ноге, побрел по лестнице назад в квартиру.

      – Месье, будьте разумны, дождитесь врачей.

      – Я знала, что у него не всё в порядке с головой.

      – Посмотрите, как он вырядился. Он же сумасшедший. И, тем более, мы ведь только починили крышу!

      Констебль не заставил себя долго ждать и объявился, когда Лёха уже окончательно выбился из сил.

      – Что здесь происходит? – осведомился он.

      – Жилец выпрыгнул из окна.

      – Опять? Где вы их берёте? – спросил второй коп-весельчак.

      – Смотрите, он опять сбросится!

      Лёха кое-как перекинул тело через подоконник и камнем свалился на головы собравшихся зевак.

      *****

      – Можно ваши документы?

      – Я думаю, у меня их c собой нет.

      – ФИО?

      – Алексей Довлатов.

      Секретарша понуро уставилась на меня, не сводя взгляда. Через месяц будет готов, бросила она, когда я уже перепрыгивал через турникеты. Я свободен.

      Первый рабочий день прошел на удивление приятно. Я выпил сто грамм виски с коллегами и съел кусочек торта. Стелла – мой координатор – оказалась на редкость смышленой и в то же время привлекательной. Она пригласила меня на after party.

      Я перешел через заторенный автомобилями и двуколками мост. Золотые лучи солнца пробивались сквозь железные балки и прогоны. Теперь, перестав быть узником, я смотрел на всё вокруг другими глазами, глазами туриста, у которого полно времени и которому всё равно, что делать. Исчез тот безнадёжный человек, что, как гнилая шлюпка, спасался от моря тоски.

      Ход моих мыслей нарушил бродячий пёс – один из тех, что смело тянет руки, потому как, безусловно, обладает самым убойным запахом в округе. Он хотел знать, не накину ли я ему пару монет.

      – Конечно, накину, в чем вопрос? – сказал я. – Могу дать и больше, если в том есть нужда.

      Пёс встал на колени рядом и начал ползать в ногах. Он весь трясся, словно в параличе. Предложив ему сигарету, я прикурил для него.

      – Разве, например, доллар не лучше, чем десятицентовик? – Я начал рыться в карманах.

      Он посмотрел на меня почти устало.

      – Что мне придется за это сделать?

      Я тоже закурил, вытянул