Дети грозы. Книга 2. Ее высочество Аномалия. Мика Ртуть

Уловив радость кухонной челяди, Роне усмехнулся. Как полезна репутация чудовища! Стоило разок подменить нерадивого повара бараном в поварском колпаке, и вот уже двенадцать лет кушанья для него готовит лучший королевский повар, причем старается больше, чем для монарха.

      Ограничившись лишь одним рябчиком в апельсиновом суфле, Роне глянул в зеркало – Дюбрайн как раз покидал королевские покои. Разумеется, усталый и вымотанный донельзя. Ох уж эти идейные альтруисты! Вот что бы он сейчас делал, не будь поблизости Роне? Свалился бы с магическим истощением дней так на десять? Светлый идиот, Мертвый его дери.

      – Эйты! Отдай это Дюбрайну и пригласи ко мне отужинать, – велел Роне, кладя дневники вместе с переводом в шкатулку. – Сейчас же.

      Глава 6

      От заката до рассвета

      22 день холодных вод, Суард

      Дайм шер Дюбрайн

      Дайм покинул королевские покои ближе к полуночи. Разумеется, усталым и злым. И, разумеется, забрать подарок Ястребенка у Хавьера Седейра он не успел. Когда? Если надо не только лечить короля, но и вести прочищающие разум беседы с королевскими советниками, за время болезни Тодора вообразившими себе невесть что. Не без помощи нежной, хрупкой и беззащитной Ристаны. Последним и самым настойчивым был канцлер Сальепус. Он на полном серьезе предлагал Дайму признать Тодора недееспособным и назначить Ристану регентом. Вот прямо на Весеннем балу. И тогда же объявить наконец о помолвке самого Дайма с Ристаной, ведь он же собирался! Все знают, что шер Дюбрайн близко к сердцу принимает судьбу Валанты, и все знают, что он будет прекрасным королем!

      На все уверения Дайма, что Тодор вполне здоров и может дальше править Валантой, а сам Дайм не имеет ни малейшего желания взваливать на себя королевство, герцог Сальепус лишь понимающе кивал, ухмылялся в усы и продолжал заверять в своей полнейшей лояльности и готовности поддержать любые решения светлого шера Дюбрайна. И судя по всему, собирался прямо сейчас проводить Дайма до его покоев.

      От проклятия вроде чесотки или поноса канцлера спасло умертвие по имени Эйты. Едва Дайм с канцлером вышли из королевских покоев в приемную, как умертвие выскочило им наперерез и скрипуче заявило:

      – Пакет для светлого шера Дюбрайна от темного шера Бастерхази.

      В пакете была шкатулка с печатью Сашмирского султана, и к ней прилагалась карточка с подписью Бастерхази:

      «Прошу вас, мой светлый шер, почтить меня беседой по крайне важному вопросу. Незамедлительно».

      – Прошу прощения, мои дела на сегодня еще не окончены, – испытывая к Бастерхази нечто, подозрительно похожее на благодарность, отбрехался от навязчивого канцлера Дайм.

      Сальепус с видимой неохотой отвязался, а Дайм про себя посмеялся: как старательно канцлер отводит глаза от умертвия! И страшно ему, и мерзко, и любопытно, и досадно, и все эти эмоции отлично подпитывают само умертвие. Все же Бастерхази – мастер. Если б этот талант, да на пользу Дайму… хм…