Полная луна. Пелам Вудхаус

бриллиантов.

      Конечно, девушке нужны лишь алмазы юности, чистоты и здоровья, но тот, кто возьмется объяснить это Веронике Уэдж, будет обречен на провал.

      Двигаясь дальше, лунный свет встретил полковника Уэджа, вылезавшего из местного такси, а там и самого хозяина. Девятый граф стоял, точнее, висел у ограды небольшого участка, где жила Императрица.

      Упоение и умиление, посещавшие графа, когда он бывал со своей свиньей, полноты не достигли, ибо в этот вечер она предпочла вигвам у задней стенки и он ее не видел. Но слышал – она глубоко дышала, и дивные звуки услаждали его не меньше, чем самый лучший концерт, пока запах сигары не оповестил о том, что рядом кто-то есть. Надев пенсне, лорд Эмсворт с удивлением увидел своего бравого зятя. Удивился он потому, что вчера полковник явно уехал в Лондон; но тут же понял, что тот мог и вернуться. Так оно и было.

      – А, Эгберт!.. – учтиво сказал он, отрываясь от ограды.

      Полковник решил пройтись и честно думал, что он наедине с природой. Узнав внезапно, что ворох старых тряпок – это человек, да еще родственник, он немного оторопел.

      – Господи, Кларенс, это ты? – сказал он. – Что ты здесь делаешь?

      У лорда Эмсворта не было тайн, особенно от близких. Он ответил, что слушает свинью. Полковник дернулся, словно у него заболела старая рана.

      – Слушаешь эту свою свинью? – повторил он. – Ты бы лучше лег. Простудишься, опять будет прострел. Ну подумай сам!

      – И то правда, – сказал лорд Эмсворт, приноравливаясь к его шагу.

      Сперва они молчали, думая каждый о своем. Потом, как часто бывает, заговорили сразу оба: полковник – о том, что встретил в Лондоне Фредди, лорд Эмсворт – о том, зашел ли зять в Лондоне к Мэйбл. Полковник удивился:

      – К Мэйбл?

      – Ну, к Доре. К моей сестре.

      – Ах, к Доре! Нет. Когда я езжу на один день, я время зря не трачу.

      Это лорд Эмсворт понял и одобрил.

      – Ясно, ясно, – поспешил заверить он, – кто к ней пойдет по доброй воле!.. Понимаешь, я ей послал письмо, чтобы нашла художника. Хочу написать ее портрет. А Дора так грубо ответила: «Не позорь себя». Нет, какие у нас ужасные женщины – ты посмотри на Констанс, ты посмотри на Джулию! Посмотри на Гермиону…

      – Она моя жена, – сухо заметил полковник.

      – Вот именно. – Лорд Эмсворт погладил его по руке. – Да, почему я спросил, видел ли ты Дору?.. Зачем-то ведь спросил… А, вот! Гермиона получила от нее письмо, Дора горюет.

      – О чем?

      – Страшно горюет.

      – Почему?

      – Понятия не имею.

      – Гермиона тебе сказала?

      – Сказала, как не сказать. Все объяснила, а я забыл. Что-то про кроликов.

      – Кроликов?

      – Так она сказала.

      – Зачем Доре кролики?

      – Кто ее знает… – огорченно промолвил граф и вдруг просиял: – Наверное, они объедают клумбы.

      Полковник сердито хрюкнул.

      – Твоя сестра Дора, – напомнил он, – живет на четвертом этаже, в центре. У нее нет никаких клумб.

      – Тогда не знаю, – отвечал лорд Эмсворт. – А вот ты скажи, ты правда получил письмо от Фредди?

      – Нет.

      – Нет?

      – Я встретил его.

      – Встретил?

      – Да. На Пиккадилли. С каким-то пьяным типом.

      – Типом?

      Полковник не отличался терпением. Собственно, подражание горному эху довело бы кого угодно.

      – Да, с типом. С молодым человеком, выпившим больше, чем нужно.

      – А, да-да!.. С пьяным типом, конечно, только это был не Фредди. Кто-то еще.

      Полковник стиснул зубы. Человек послабее ими заскрежетал бы.

      – Что я, кретин? Почему это кто-то еще?

      – Фредди в Америке.

      – Нет.

      – Да, – не сдавался лорд Эмсворт. – Ты не помнишь? Он женился на дочери собачьего корма и уехал в Америку.

      – Значит, вернулся.

      – Господи!

      – Тесть его послал, у них будет английское отделение.

      – Господи! – повторил граф. Долгий опыт внушил ему, что его сын может открыть рот, когда ест, но не чаще.

      – Он с женой, она сейчас в Париже, – продолжал полковник. – А завтра он приедет сюда, к тебе.

      Лорд Эмсворт подпрыгнул, потом застыл. Здесь, в замке, Фредди слонялся как опечаленная овца, и самый вид его длинной сигареты замораживал райские сады.

      – Сюда? Фредди? Ненадолго?

      – Надолго. Скорее всего навсегда. А, забыл! Типа он тоже привезет. Спокойной ночи. – И, радуясь тому, что вконец нарушил покой ближнего, полковник быстро зашагал к синей спальне, где его жена, удобрив кремом лицо, лежала и читала.

      2

      Когда полковник вошел, она радостно вскрикнула:

      – Эгберт!

      – Здравствуй,