Праздничные истории любви. Анна Антонова

в туалете снова курила? – подозрительно сощурился парень.

      – Нет! Нет, я не курила, правда!

      – Я курил, – задумчиво пробормотал он и тут же прибавил: – Но черт меня побери, если это кто-нибудь видел!

      – Ты куришь, да?

      – Что за тупые вопросы! – рассердился Рома. – Все курят!

      – Да вроде не все…

      – Ооой, только себя не считай, ты ведь у нас особенная! – он подавил смешок.

      – А целовать курящую женщину – то же самое, что облизывать пепельницу, ты знал?! – на одном дыхании произнесла Карина и покраснела.

      Парень поднес к двери кулак, но прежде чем постучать, бросил через плечо:

      – Уж лучше целовать пепельницу, чем такую хрюкалку, как ты!

      В кабинете директора сидел учитель ОБЖ – маленький лысый мужчина, вскочивший с кресла при их появлении.

      – Вот они, – с гордостью указал на них директор.

      – Вижу-вижу, – круглые глазки обэжэшника забегали, а сам он стал потирать маленькие ручки с детскими запястьями. – Чудненько! Пойдемте, ребятушки, пойдемте скорее!

      – Куда?! – вскричал Рома. – Михал Гаврилыч, а что мы натворили? За что?!

      – Роман, не нужно бояться, – успокаивающе промолвил директор, – будете играть в спектакле по случаю юбилея нашей школы. – Михаил Гаврилович прикрыл глаза и с чувством продекламировал:

      Мальвина бежала

      В чужие края,

      Мальвина пропала,

      Невеста моя.

      Рыдаю – не знаю,

      Куда мне деваться.

      Не лучше ли с кукольной

      Жизнью расстаться?[3]

      – Что это за отстой? – прошипел Рома.

      – Ну как же! – Директор открыл глаза и оживленно посмотрел на него. – Спектакль по «Золотому ключику»! Рихард Петрович, – обратился он к застывшему с приклеенной улыбкой обэжэшнику, – я ведь говорил, этот мальчишка просто создан для роли Пьеро! – Директор вышел из-за стола и приблизился к ним. – А это, – он коснулся подбородка Карины, – взгляните, Рихард Петрович, чем вам не Мальвина, а?!

      На слове «Мальвина» Карина вздрогнула.

      – А если я не хочу?! – взбунтовался Рома.

      Хорошее настроение директора вмиг улетучилось. Он сложил на круглом животе руки и повел из стороны в сторону усами.

      – Грачев, «не хочу» – это ты дома маме скажешь, а тут – надо! Надеюсь, это ясно?!

      Парень нехотя кивнул, а когда они выходили за Рихардом Петровичем из кабинета, шепнул Карине:

      – Ну, блин, мы и попали!

      В актовом зале обэжэшника встретили сердитыми возгласами еще с десяток отловленных директором актеров.

      – Задолбали! – стучал кулаком по сцене здоровяк Саша Колотушкин из их класса, которому, судя по длиннющей бороде, отвели роль Карабаса-Барабаса.

      – Да кому это нужно? Тупой спектакль! – верещала длинноногая одиннадцатиклассница.

      – Я уже есть хочу! – пищал маленький мальчик с приделанным к штанам собачьим хвостом.

      – Можно я пойду домой, у меня трудные дни?! – канючила девушка в маске лисы Алисы.

      – А у меня тоже,

3

Алексей Толстой. Золотой ключик.