Ночи в кафе «Бродячая собака». Дон Нигро

n>

      Действующие лица:

      АННА АХМАТОВА

      АНДРЕЙ БЕЛЫЙ/ПЯТЫЙ КЛОУН-СКЕЛЕТ

      АЛЕКСАНДР БЛОК/ВТОРОЙ КЛОУН-СКЕЛЕТ

      ЛЮБОВЬ БЛОК

      ЛИЛЯ БРИК

      ОСИП БРИК

      НИКОЛАЙ ГУМИЛЕВ/ТРЕТИЙ КЛОУН-СКЕЛЕТ

      ТАМАРА КАРСАВИНА

      ВЕЛИМИР ХЛЕБНИКОВ/ОФИЦИАНТ/МЕДВЕДЬ/ЧЕТВЕРТЫЙ КЛОУН-СКЕЛЕТ

      ВСЕВОЛОД КНЯЗЕВ/ПЕРВЫЙ КЛОУН-СКЕЛЕТ

      ОСИП МАНДЕЛЬШТАМ

      ВЛАДИМИР МАЯКОВСКИЙ

      ВСЕВОЛОД МЕЙЕРХОЛЬД

      ОЛЬГА СУДЕЙКИНА

      БОРИС ТОМАШЕВСКИЙ/КОНСТАНТИН СТАНИСЛАВСКИЙ

      Место и время действия: подвал в Ленинграде (ранее и теперь Санкт-Петербург) в сентябре 1941 г., во время нацистской осады города. Гораздо раньше, в второй декаде 1900-х (31.12.1911 – 3.03.1915) здесь находилось знаменитое кафе «Бродячая собака», через призму которого, посредством воспоминаний и воображения АННЫ АХМАТОВОЙ, мы увидим также другие места в другие времена. Справа лестница с узкими ступенями ведет в подвал. Только АННА и ТОМАШЕВСКИЙ будут пользоваться этими ступенями. Остальные будут появляться из теней и исчезать в них, все равно где. Пьеса плавно переходит от реальной АХМАТОВОЙ в 1941 г. к ее воспоминаниям и фантазиям о случившемся в «Бродячей собаке» и в последующие годы. В идеале весь театр – «Бродячая собака», а зрители – приглашенные гости, окруженные действом. Столы, стулья, небольшой кукольный театр на столе в левой части сцены, приподнятая платформа, окруженная игровым пространством, на котором большие литавры и аккордеон ХЛЕБНИКОВА. После первого появления актеры остаются на сцене большую часть пьесы, выходят из теней и скрываются в них. Но когда кого-то увидят КЛОУНЫ-СКЕЛЕТЫ, это навсегда.

      Музыка: «Таинственные баррикады» Франсуа Куперена, играется на пианино, находящемся вне сцены. Артисты поют традиционные «Очи черные», Калинку» и «Интернационал», но со своими словами. Музыку для «Моей маленькой русской прелести» можно найти в конце «Авторского послесловия».

      «Слышно страшное в судьбе наших поэтов».

Николай Гоголь

      «Нет ничего ужаснее поэзии. Она остается, чтобы ни случилось».

Владимир Маяковский

      «Умом Россию не понять,

      Аршином общим не измерить:

      У ней особенная стать –

      В Россию можно только верить».

Федор Тютчев

      Посвящается Татьяне Кот

      Действие первое

      Картина 1

      «Бродячая собака»

      (Сентябрьский вечер в 1941 г. в Ленинграде (ранее и позже Санкт-Петербург) во время нацистского авианалета. Вой сирен и разрывы бомб. Подвал, кутающийся в тени. Тут и там круглые деревянные столики и стулья, зеркала, в глубине сцены чуть поднятая платформа. Два человека осторожно спускаются по лестнице справа и проходят через низкую дверную арку внизу. БОРИС ТОМАШЕВСКИЙ, 51 год, литературовед, и АННА АХМАТОВА, поэтесса, по-прежнему стройная и прекрасная. По ходу пьесы она будет становиться моложе, потом старше).

      ТОМАШЕВСКИЙ. Спускайтесь. Тут хоть какое-то укрытие. (АННА проходит через дверную арку). Осторожно, не ударьтесь головой. Как вы?

      АННА. Я бы спросила об этом Луну.

      ТОМАШЕВСКИЙ. Думаю, вы слегка плохо соображаете.

      АННА. Весь город такой. Люди входят и выходят из моей квартиры. Они думают, что это мужской туалет. Но я не могу их винить, потому что на двери табличка: «МУЖСКОЙ ТУАЛЕТ».

      ТОМАШЕВСКИЙ. Вас ударило по голове кирпичом.

      АННА. И они таскают столовые приборы. Я прятало вилки и ложки в своих галошах. Теперь суп воняет грязными ногами. А что мне делать? Я – поэтесса. Неужели кто-то думает, что я буду есть суп пальцами?

      ТОМАШЕВСКИЙ. Тут много стульев. (Усаживает ее). Посидите и немного успокойтесь.

      АННА (тут же встает). Я должна сидеть в продуваемой насквозь комнате, пить водку стопками, тогда как незнакомцы шастают взад-вперед весь день и полночи, и доносчики прячутся в сырости под обоями, как жабы, записывая все, что я говорю. Вы это не упустили, товарищи? Хорошо меня слышите, жалкие маленькие хорьки? Или мне пердеть громче?

      ТОМАШЕВСКИЙ (усаживая ее вновь). Пожалуйста, постарайтесь успокоиться и не вставайте больше. У вас, возможно, сотрясение мозга.

      АННА. Посмотрите на все эти зеркала. Я жила в столь многих зеркалах.

      ТОМАШЕВСКИЙ. Тут полно столов, стульев и зеркал. Те, кто здесь жил, похоже, любили сидеть в подвале и смотреть на себя. А вот старый фонарь. Готов спорить, кто-то принес его сюда, чтобы не спотыкаться на каждом шагу.

      АННА. Насилие и похоть. И предательство.

      ТОМАШЕВСКИЙ (зажигает фонарь). Да будет свет.

      АННА. Этот сукин сын Кутузов[1] походя лишил меня невинности.

1

Голенищев-Кутузов Владимир Викторович (1879-1934)