Золотой иероглиф. Дмитрий Дубинин

нашей квартиры?

      – Именно.

      – Послушайте, я, конечно, не эксперт по вопросам деятельности японской мафии, но зачем ей мараться квартирными кражами? Тем более, что и украдено не так много… По бандитским меркам, конечно.

      – С вами Виноградников работает?

      – Да, – неохотно сказал я. – Работал. По-моему, назначили следователя.

      – Возможно, что-нибудь всплывет из похищенного… Кстати, вы уверены, что из квартиры не исчезло чего-нибудь еще?

      – Ценного? Ценное у нас умыкнули все, не считая аппаратуры.

      – Нет… Может быть, у вас было что-нибудь такое, чему вы не могли знать настоящей цены? Картина неизвестного художника, например? Или еще какое-нибудь произведение искусства?.. Нэцкэ не собирали? Японские аферисты идут на многое, чтобы вернуть эти старинные статуэтки в свою страну – там на них цены все время растут. Кстати, ваш Мотояма, по косвенным данным, уже промышлял этим. А ограбление для отвода глаз – вполне типичная уловка для преступников любой национальности.

      – Не могу даже предположить… Вроде бы все остальное на месте. Хотя… – Я вспомнил про Танькин несессер.

      – Хотя? – переспросил Панайотов.

      – Да нет, ничего… Просто у нас есть одна вещица, которую моя жена взяла с собой в командировку, и на момент ограбления ее не оказалось в квартире… Обычный дамский несессер, в нем моя жена держала всякие причиндалы. Вещь довольно старая, но отечественного производства…

      – Значит, не заявляли о пропаже?

      – Нет… Скажите, а что – все сотрудники этой фирмы, «Токида», работают на якудзу?

      – Я полагаю, они могут даже не догадываться об этом. Впрочем, такое бывает и у нас. К сожалению. Сейчас у организованной преступности даже заводы свои появились. Пять цехов работают легально, ту же краску, например, делают, шестой – героин гонит.

      Я вспомнил о своих приключениях на ченгирском химзаводе. Черт, а не станут ли эти самураи какую-нибудь отраву производить на нашей производственной площади? Сомнительно, но ведь ничего невозможного нет.

      – Кстати, когда предприятие у вас приносило доход, вы ведь отчисляли его часть «крыше»?

      Я заерзал на стуле.

      – Этим я не занимался.

      – Правильно. Этим занимался Сорокин. И я знаю, кому он платил – банде Цыгана, верно?.. И лучшее доказательство того, что ваша фирма стала вотчиной международной оргпреступности – отсутствие этих, так сказать, «отчислений».

      Я промолчал. Откровенничать с Панайотовым мне совсем не хотелось – слишком уж он был похож на особиста в нашей в/ч: так же влезал в душу, проявлял беспокойство за твою личность… Словом, разговор у нас закончился довольно быстро. Подполковник взял с меня обещание, что я его проинформирую, если будут явные свидетельства каких-нибудь темных делишек в «Токиде-С».

      Разумеется, информировать РУОП я не собирался. Для себя я решил так: если замечу действительно что-то неладное, то сразу же сделаю из «Токиды» ноги – здоровье