Жизнь как она есть. Объяснение в любви. Владимир Троекуров

смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих»8. И тихая смерть Болконского после Бородина тоже ничего не открыла Борису. Ничего. Смерть как «пробуждение» (от жизни?) не объясняла ее тайны. И неясный безвестный свет в конце черной дыры, в которую провалился Иван Ильич, пробарахтавшись в черном мешке смертной агонии9, ничего не освещал для Бориса, не давал никакого нового знания и не освобождал от страха. И потому радость Ивана Ильича при виде этого света не была радостью Бориса.

      «Что есть истина?». Художник Н. Н. Ге

      Голгофа. Художник Н. Н. Ге

      Борис видел, что разница между ним и всеми людьми была в том, что он, не будучи смертельно болен, как Иван Ильич, тем не менее видел смерть, как и тот, за всеми делами и вещами. Их обман не скрывал ее от него. Умирающий Иван Ильич плакал о своем одиночестве, жестокости людей и Бога, об отсутствии Бога. Живой и здоровый, но знающий о своей смертности Борис тоже искал, за что бы уцепиться на краю невидимой другими, но прозреваемой им бездны. И потому Борис был несчастнее Ивана Ильича, в смерти освободившегося от ее страха.

      За черту жизни осмелился заглянуть Александр Блок, но он не увидел там ничего, кроме бессмысленной круговерти тех земных вещей, из которой нет исхода. «Умрешь – начнешь опять сначала, и повторится все, как встарь…»10 Так что же там, за гранью жизни? «Безвестный край, откуда нет возврата земным скитальцам»? А если смерть лишь сон, «какие сны приснятся в смертном сне»? Вот что пугает Гамлета, терзает душу самого Шекспира11. Монолог Гамлета – внутренняя речь человека, ничего не знающего и не верующего в вечность души. Однако Гамлет видел и говорил с духом убитого отца. Гамлету ли после этого говорить о страхе «чего-то после смерти», когда ему открыто – после смерти тела душа живет, томится горем, местью и любовью. И «сны» ее полны земных страданий. Отец его сражен «врасплох, непричащен и непомазан» в цвету грехов. «О ужас! Ужас! О великий ужас!» Не Гамлету так рассуждать о смерти. Это монолог Шекспира, который, судя по всему, не имел таких свидетельств, а чужим не верил. И Борис хотел, но не мог никому поверить. Где же истина, в чем она?..

      В поисках ответа Борис даже специально ходил в Третьяковку смотреть картину Н. Н. Ге «Что есть истина?». Сюжет он знал в расхожем пересказе экскурсоводов, а вот ответ… Вглядевшись в картину, Борис поразился несоответствию большого, сразу бросающегося в глаза уха Пилата и его жеста, заранее цинично отметающего всякий ответ. Очевидно, Пилату истина жалкого оборванца была не нужна. Но и Борису Христос с полотна ее не открыл. Рядом висел эскиз того же художника «Голгофа». На нем был изображен Христос со вскинутыми руками, в ужасе и отчаянии обхватившими голову. Вид его вызывал острое чувство сострадания. И Борис внутренне возмутился, когда услышал брошенное кем-то походя замечание: «Мазня!» Да, эта не гладкопись классицизма, где мазочек

8

Толстой Л.Н. Война и мир // Собрание сочинений: В 12 т. М.: Правда, 1984. Т. 3. С. 352–353.

9

Толстой Л. Н. Смерть Ивана Ильича.

10

Блок А. «Ночь, улица, фонарь, аптека».

11

Шекспир В. Гамлет, принц Датский («Быть или не быть…») / Пер. М. Лозинского.