Семь дней творения. Марк Леви

на взрывы раньше нас. – И пожарный прижал к лицу Матильды кислородную маску. Подошедшему подчиненному он сказал: – Перелом ноги, а может, и руки, потеря сознания. Вызови санитаров, пусть немедленно ее заберут. А этот? – Он ткнул пальцем в тело Чана.

      – Слишком поздно, – заключил не сходивший с места мужчина в черном костюме.

      София обнимала Матильду и старалась побороть горечь, стоявшую комом в горле.

      – Это все из-за меня, не надо было сюда соваться…

      Глядя сквозь выбитое окно на небо, она произнесла вполголоса, нижняя губа у нее дрожала:

      – Не надо сейчас! У нее могло получиться, она встала на правильный путь. Мы ведь договорились подождать несколько месяцев, прежде чем что-то решить. Она дала слово!

      Двое подоспевших санитаров удивленно переглянулись и спросили у Софии, как она себя чувствует. Она заверила их энергичным кивком, что с ней все в порядке. Они предложили ей глотнуть кислороду, она отказалась. Тогда они попросили ее отойти на несколько шагов, положили Матильду на носилки и понесли к выходу. София подошла к провалу во всю стену, оставшемуся от окна. Она не спускала глаз с носилок, пока их ставили в машину «скорой помощи». Вращая красно-желтой мигалкой, машина понеслась к Мемориальному госпиталю Сан-Франциско с включенной сиреной.

      – Не казнитесь, каждый может оказаться в плохом месте в плохую минуту, это судьба.

      София вздрогнула. Она узнала низкий голос, невпопад утешавший ее. Прищурившись, Лукас шел к ней.

      – Что вы здесь делаете? – спросила она.

      – Я думал, брандмейстер вам уже объяснил, – ответил он, поправляя галстук.

      – Все указывает на заурядный взрыв газа на кухне или в худшем случае на криминальную разборку, так что господин федеральный агент может спокойно возвращаться туда, откуда явился, позволив работать обычным полицейским. Террористы не охотятся на утку с апельсинами.

      Инспектор полиции говорил хриплым и неприветливым голосом.

      – С кем имею честь? – спросил Лукас, маскируя недовольство насмешливым тоном.

      – Инспектор Пильгес, полиция Сан-Франциско, – ответила за инспектора София.

      – Рад, что на сей раз вы меня узнали, – сказал Пильгес, перестав обращать внимание на Лукаса. – Надеюсь, теперь вы мне объясните, что за фортель вы выкинули сегодня утром.

      – Не будем вдаваться в подробности. Я пытаюсь защитить Матильду. Слухи распространяются быстрее, чем туман в порту.

      – Я оказал вам доверие и разрешил ее освободить досрочно. Буду вам благодарен за взаимность. В полиции тоже имеют представление о такте! Глядя на малышку, нельзя удержаться от мысли, что ей лучше было бы отмотать весь срок.

      – Забавное у вас представление о такте, инспектор! – бросил Лукас вместо прощания. Он бы хлопнул дверью, но двери не было: от внушительного двустворчатого изделия, заказанного в далекой Азии, остались одни обломки.

      Прежде чем сесть в машину, Лукас крикнул Софии с улицы:

      – Мне очень жаль вашу подружку!

      Через несколько секунд его черный «шевроле» исчез за перекрестком.

      София