На смерть Цины. Яков Есепкин

алкать вод из мертвой криницы,

      Хлебы травлены есть и черствиться на их,

      Что чертоги златы, как червеют вязницы.

      Вот и кончилась жизнь, и пришли мы сюда,

      Смертью трачены все, в жалкой рвани-старизне,

      Буде промысел Твой – выбирай невода,

      Розных ангелов кличь, весело им во тризне.

      Наши слезы одно горних царствий красней,

      Отгремели пиры, вспоминанья, Господе,

      Тлеют с первой Звездой, мы не виждим огней,

      А и сами горим бойной кровью в колоде.

      «Мы преминем святые зелени…»

      Мы преминем святые зелени,

      Во алтарные идя врата,

      И падем на худые колени,

      Беспричинная смерть золота.

      Если наши кровавые тризны

      Много дали терниев лубкам,

      Отречемся от бойной старизны

      И раздарим венцы ангелкам.

      Это, Господи, мы лишь стучимся

      В алтари, осыпаючи злать,

      Крови нет, хоть зеленью сочимся

      И кричим, и кричим – исполать.

      «И когда со Креста воспробитого бережно сняли…»

      И когда со Креста воспробитого бережно сняли

      И прогнали мошку с побледневшего смертно чела,

      Вновь аида-царя в имяреке глупцы не узнали,

      Восвояси пошли, и была их печаль весела.

      Золотой, золотой Ершалаим безмолвствует втуне —

      Кровь Христоса ли смыть, как потянут на стогны царей

      И распнут за любовь, не Марие, а жалкой матруне

      Чернь дозволит рыдать близ крестов и чумных алтарей.

      Подходила к ним Смерть и ея не узнали надежи,

      Голубые цари, Ершалаим омыла гроза

      И во бели садов замелькали исчерные рожи,

      И сквозь кровь пропеклась Иисуса больная слеза.

      Хорошо ль балевать на поминках по Божием Сыне,

      Мед и пиво алкать, запивати худое вино,

      Буде всех провели, до последней звезды на помине

      Вас и вырежут всех и упрячут потайно в рядно.

      Человеческий сын, а не мальчик Господний гуляет

      В белом льне и цветках, возлюбившим его говорит,

      Чтобы шли по домам, и слезою убийц похмеляет,

      Прекровавой слезой – нощных звезд она ярче горит.

      «Мы на звездное небо смотрели с тобой…»

      Мы на звездное небо смотрели с тобой,

      Всё искали блажную Звезду.

      Смерть пугала зимовой своей ворожбой,

      Забываясь в исчадном бреду.

      Драгоценные вкруг прележали снега —

      Хлеб для нищенской нашей сумы.

      Во любови топилися их жемчуга,

      Наливались отрутью зимы.

      Светлый Господь, почто же твои голубки

      Сатанеют в горнилище нег —

      На изгнившие темных венков лепестки

      Осыпается искристый снег.

      «Наспех царевы днесь побросаем доспехи…»

      Наспех царевы днесь побросаем доспехи

      И войдем в безымянные Божьи хоромы.

      Наши кости черны для вороньей потехи

      Да горят вечной славой пустые шеломы.

      Страстотерпцы встречалися нам по дороге

      В змейках