Infernal. Алексей Вилков

квартал. Брать ипотеку рискованно и не модно, но многие знакомые шутники так и делают, а затем маются, выплачивая раз за разом внушительные суммы. Это чуть дороже выплаты за съёмную хату не в центре, но жилплощадь типа своя, а это совершенно иная психология. Психология собственника, не арендатора. Но случись что с твоей карьерой, и ты вечно в долговой яме, и тебе уже не расплатиться, и прощайся с собственным жильём, отданным в залог (если оно есть, что вряд ли). И привет, Казанский вокзал. Потеснитесь, братцы! Нехитрая арифметика. И кто-то в неё обязательно попадёт. Лично я не встречал таких неудачников, но я и не общаюсь с бомжами, даже с бомжами-младенцами.

      Не имело смысла развивать наши посиделки. Я утомился от пылающих речей легендарного продюсера. Белкин и без того чувствовал себя погано, а Секиру просто тупо надоело сидеть на одном месте. Мы скинулись на счёт, вспомнив крепким словцом Моховского, пожали друг другу руки, что случается редко и по серьёзным поводам, а повод сегодня, как никогда, подходящий, и разбежались. Перед уходом я успел пожелать Белкину скорее прийти в норму. Он обещал постараться и всё равно не собирался писать никаких заявлений. «Пусть живет!» – изрёк он на прощание и послал всё к такой – то матери. Секир сочувственно почесал затылок, а я похлопал Белкина по плечу. Не знаю, как это получилось, но странное проявление нежности к побратиму охватило меня в тот момент, как иногда бывает в ночных кинотеатрах, когда смотришь старую мелодраму, и крокодиловы слёзы наворачиваются на глаза. Но у меня слёзы не наворачивались, ибо я не настолько сентиментален, чтоб поддаваться на провокации синема, а у моих очаровательных спутниц слёзы лились ручьём всегда, что приводило меня в состояние дивного умиления. Почти как сейчас. И как же так Белкин запал мне в душу? Вопрос на засыпку. Будет возможность, непременно займусь анализом.

      Пока я размышлял, компаньоны успели оставить меня наедине со счётом. Не давая возможности перевести дух, позвонил сам Фридман – наш генеральный директор и фактически основатель вышеупомянутой империи. Он спросил, что да как? Я с не меньшим энтузиазмом ответил, что дело в шляпе. Удачное выражение прицепилось ко мне, как банный лист. Принадлежит оно товарищу Моховскому, и я почти процитировал его реплику. Фридман остался доволен. Как я и предполагал, наш босс был в курсе и полностью осведомлён о наших успехах. То ли Моховской успел ему позвонить, то ли он предрекает наперёд, предугадывая наши ходы и позиции, но почти всё, за что он брался, Фридман доводил до конца – ценное качество в нашей обесцененной жизни. Босс проговорился, что сегодня встречается с Моховским в гольф-клубе, где утрясёт оставшиеся нюансы. Я пожелал им почаще попадать в лунку и не промахнуться мимо нашей. Фридман поржал и пообещал постараться.

      Славный малый этот продолжатель традиций Ротшильда. Его точно не разведёшь, даже если разводилой будет сам король Моховской. Сам я не любитель гольфа. Для меня это весьма скучная и примитивная затея. Порождение тучной аристократии, дитя подагры и малоподвижного образа жизни. В начале июня парочка бизнесменов из нашего цеха пригласила