Заря цвета пепла. Владимир Свержин

незамысловатой шутке, он сразу потеплел и протянул руку для приветствия:

      – Мичман Жан Леблан, гражданин.

      – Чрезвычайно рад познакомиться. Жаль, что при таких обстоятельствах. Виктор Арно, лейтенант восьмого конно-егерского полка.

      – Разрешите вопрос? Что делает здесь сухопутный офицер? Вот уж где не ожидал встретить конного егеря!

      Я скривился и махнул рукой:

      – Я – адъютант генерала Журдана. Начальнику штаба взбрело в голову, что двигаться морем быстрее, нежели верхом, да и опасностей меньше.

      При этом замечании мой собеседник залился по-детски звонким смехом, словно после хорошего анекдота.

      – Да уж, поменьше! – хлопая себя по ляжкам, недвусмысленно прокомментировал он.

      – Я вот тут думаю, – медленно заговорил я, дождавшись, пока мичман отсмеется, – быть может, кому-то там, наверху, было нужно, чтобы пакет угодил в лапы англичан?

      – Полагаете, измена? – посуровел юноша.

      – А вы бы что подумали на моем месте? – хмыкнул я, отвечая вопросом на вопрос.

      – Мне и на моем невесело, – резко погрустнел собеседник. – Посмотрите, там, у пирса, третий слева.

      Я посмотрел. Среди прочих суденышек, оставленных экипажами, точно борзая, привязанная к столбу, подпрыгивал на волнах легкий одномачтовый кораблик.

      – Это мой «Стриж», – прокомментировал сокамерник. – Прекрасный, доложу я вам, куттер[22]. Три недели тому назад я вышел из Бреста в Кале, но, как сами видите, мой Кале теперь здесь, и бог весть, смогу ли когда-нибудь еще выйти в море.

      Я вновь поглядел на куттер. Стремительные линии его обводов свидетельствовали о том, что при малых размерах суденышко развивает отличную скорость и ему не нужен большой экипаж. А значит, дело за малым – всей нашей компанией попасть на борт, обзавестись по дороге экипажем, хорошим лоцманом и выйти в море, не вызывая у англичан острого желания встретить нас залпом береговых батарей или орудий фрегата, охраняющего вход в бухту. Как сказал бы Лис… Я включил закрытую связь.

      – Капитан, то-то мне не нравится быть англичанином. Почему меня, известного канадского бизнесмена, держат в четырех стенах этого замка, как будто я какой-нибудь там гурман лягушачий?!

      – И все же, Сережа, твои четыре стены сильно отличаются от моих.

      – Вот только не надо мне тут рассказывать о социальной справедливости и вопрошать, кому на Руси жить хорошо. Тоже мне, Герцен! Как по мне, отсюда пора уже выбираться!

      – Я помню, ты говорил.

      – Ай, молодец, купи медаль в галантерее! Я не слышу конструктивных предложений.

      – Это потому, что ты не даешь вставить слово.

      – Это потому, что слово не воробей, вставишь – не выставишь.

      – О господи, побудь хоть немного серьезным!

      – Ты Господу или мне?

      – Тебе!

      – Шо я с этого буду иметь?

      – Ночную прогулку и ветер свободы в парусах.

      – О, слышу голос прежнего Капитана.

      – Ты

22

К у т т е р – одномачтовый парусный корабль XVII–XIX вв. Использовался для посыльной и разведывательной службы, а также в таможне и береговой охране.