Лавка ужасов. Антон Вильгоцкий

даже. Его привычно воспринимали как «олдового чувака» из своей же тусовки. Длинные седые пряди, стянутая резинкой длинная борода, золотые серьги в ушах и покрытые обильной вязью татуировки жилистые руки мешали принять его за кого-то другого. Самого Тойвонена такое положение дел вполне устраивало. Эйнари не стремился к большой известности – такому человеку, как он, она не принесла бы ничего, кроме неприятностей.

      Однако держать накопленные знания в себе было непросто. В конце концов, он никогда не давал обета молчания. Тойвонен до сих пор не предал известные ему факты широкой огласке лишь потому, что опасался прослыть сумасшедшим. Даже несмотря на то, что на руках у него имелось множество наглядных подтверждений этих фактов, финн продолжал молчать. Обывательское сознание – оно такое. Обывателю скажешь: «Смотри, кровожадный монстр!» – указывая на бесчинствующего в конце квартала кровожадного монстра. А он, обыватель, лишь покрутит пальцем у виска: «Ты что, с ума сошел? Какой монстр?».

      И все же, рассказать обо всем хотелось. Не целому миру, нет. Хотя бы одному человеку. Но где его найти, такого собеседника, который понял бы, о чем идет речь? Те, кто уже сталкивался с этим, как сам Эйнари двадцать лет назад, и так все прекрасно знают. А «грузить» своими знаниями всех, кого ни попадя, желания не было. Да и опасно это.

      Тойвонен терпеливо ждал. Ждал взгляда, жеста, фразы, по которым он сразу узнал бы того, кто хочет прикоснуться к диким тайнам Земли не из кошачьего любопытства, и не от скуки, а для того, чтобы обрести знание, которое в нужный момент обернется Силой.

      Дни проходили за днями, годы сменяли годы. Десять лет простояла «Лавка ужасов» на площади Маяковского. А подходящий собеседник все не появлялся. Эйнари не переживал особо. Он ведь выбрал свою судьбу сам и вовсе не был носителем некоей великой миссии, которую непременно требовалось кому-нибудь передать.

      Тем не менее, он несказанно обрадовался, когда однажды в его магазинчике появилась Ангелина.

      Внешне она ничем не отличалась от множества других «готичных» девушек, что покупали у Эйнари грим, маски, брелки и кольца. Черная одежда, фиолетовые волосы и фальшивая седина в челке, рюкзачок с демоническим ликом, мрачноватый взгляд, обязательный пирсинг на лице… Вряд ли она удостоилась бы особого внимания Эйнари, если не одна ее реплика.

      Войдя в магазин, девушка сначала принялась рассматривать штампованные серебряные украшения – из тех, что можно найти в любом рок-магазине. Здесь ее ничего не заинтересовало, и готесса перешла в уголок с постерами и репродукциями. Там она долго смотрела на одну из картин Клайва Баркера[3], после чего и произнесла слова, заставившие встрепенуться скучавшего за прилавком Эйнари.

      – О чем кричат шрамы воспоминаний? – задумчиво произнесла девушка.

      – Что?! – Тойвонен мгновенно пересек небольшое помещение магазина и оказался прямо перед ней. – Что вы сказали?

      – Не

3

Клайв Баркер (род. 1952) – проживающий в США британский писатель, художник и кинорежиссер, автор множества произведений в жанре «хоррор», наиболее известными среди которых являются повесть и фильм «Восставший из Ада».