Тот, кто стоит за спиной. Эдуард Веркин

от неё ещё остался. Но туда мы не полезем.

      – И на том спасибо, – вздохнула Сомёнкова.

      Они вошли в дом и сразу поднялись наверх, в комнату Круглова.

      – Надо кое-что послушать…

      Витька устроился за компьютером, покопался в папках и запустил проигрыватель. По углам комнаты зашуршало, помещение словно наполнилось неожиданным объёмом, Аня вдруг почувствовала себя как в концертном зале.

      – Это хай-энд-система, – пояснил парень. – Полный эффект присутствия. Пока послушай, а я схожу за чаем. Ты чай будешь?

      – Буду.

      – Вот и отлично. Я скоро.

      Круглов запустил воспроизведение и удалился, Сомёнкова осталась одна.

      Она устроилась поудобнее в кресле, стала слушать. Ничего. Потрескивание и похрустывание. Девушка начала подозревать, что это очередная шутка Круглова, оставил её послушать скрип, а сам стоит за дверью и ржёт. Анна попробовала подняться из кресла, но тут она услышала, то есть скорее почувствовала – по коже побежали мурашки. Сомёнкова решила, что это сквозняк, и попробовала поплотнее закутаться в плащ, не помогло – мурашки становились всё крупнее и крупнее, размером с пшено. Холодно… С чего это вдруг холодно?..

      И никакого звука. Но в комнате что-то появилось, девушка чувствовала это вполне определённо. Нечто постороннее.

      – Круглов… – негромко позвала Аня, – выходи. Ладно уже…

      Звук.

      Он появился где-то под диваном. Низкая неприятная вибрация, она поползла по полу, собралась в плотные сгустки и прорезалась протяжным дребезжащим гулом, который почти сразу же перешёл в рёв.

      Сомёнкова почувствовала, как зашевелились волосы на голове. Потому что это…

      Не рёв всё-таки, вой. Мычание… Или ворчание… Волки, соскучившиеся по свежей крови, по тёплому мясу, стая. Целая стая, небольшая такая, в полтора миллиона. И все эти волки выли в один голос и в одну сторону. В сторону Ани.

      И с каждой секундой вой становился всё громче, и громче, и громче, и…

      Девушка вскочила и кинулась к двери. Она не могла находиться с этим звуком в одном объёме, надо было бежать. Прочь, выскочить, пробиться… Сомёнкова ухватилась за ручку и стала дёргать. Изо всех сил. Сломала ноготь, почти не заметила, дёргала…

      Дверь отворилась. С другой стороны на пороге стоял Круглов. С подносом, на котором дымились чайные кружки.

      – Что с тобой? – спросил он. – Испугалась?

      – Тут душно… – Она попыталась расстегнуть пальто. – Жарко… Я дверь хотела открыть.

      – Тут открыто, – сказал он. – Надо не тянуть, а толкать… Ты что, испугалась?

      Аня успокоилась. То есть попыталась. Звук исчез. Оборвался, растворился, может, его и не было совсем…

      – Подействовало? – спросил Витька.

      – Кажется… Что это? Что это было? – прошептала она.

      – Bloop.

      – Блуп?

      – Блуп. В две тысячи восьмом американская атомная подлодка зафиксировала в южных районах Тихого океана этот звук. Предположили, что это большое стадо китов, решили подойти поближе. Однако чем больше сокращалось расстояние, тем более странные вещи начинали