Тайны моей сестры. Нуала Эллвуд

Среди них много старинных надгробий девятнадцатого века, крошащихся и покрытых лишайником.

      – Не знаю, как ты, – хмурится Пол, глядя на старые могилы, – но я бы хотел, чтобы меня кремировали. И никаких проблем.

      – Я тоже, – говорю я. – Я уже указала это в своем завещании.

      – Надо мне тоже указать, – отвечает Пол. – Чтобы не возникло недоразумений.

      Шагая мимо старых могил, я замечаю знакомое имя, и по коже пробегают мурашки.

      – Александра Уэйтс, – говорю я, остановившись у заросшего мхом надгробия. – До сих пор здесь.

      – О чем ты? – спрашивает Пол. – Что еще за Александра Уэйтс?

      – Девочка с крыльями ангела, – говорю я, указывая на изысканную скульптуру на могиле. – В детстве я часто представляла, будто вижу на этом кладбище призраков. Эту могилу я любила больше всего из-за крыльев и из-за того, что девочке было столько же лет, сколько и мне. Я сидела тут и рассказывала ей о своих бедах.

      – Звучит немного странно, Кейт, – неловко посмеиваясь, говорит Пол.

      – Наверное, это все из-за готических рассказов, которые я читала, – говорю я, пробегая пальцами по грубой поверхности крыльев. – Но мне действительно всегда становилось спокойнее, когда я приходила к Александре. Мне казалось, что она правда слушает.

      – Как священник слушал твою маму, – говорит Пол.

      – Думаю, да. Я часто здесь пряталась во время службы. Иногда даже курила, пока никто не видел.

      – Бунтарка, – говорит Пол.

      – Едва ли.

      – Сколько тебе тогда было?

      – Лет одиннадцать, – отвечаю я. – Я могла часами тут сидеть, представляя, как Александра жила, как она выглядела. Я решила, что у нее были темные волосы, как у меня, и что она мечтала стать писательницей, но поскольку она была всего лишь маленькой девочкой и жила в начале девятнадцатого века, никто не воспринимал ее всерьез. Поэтому она бросилась в море, ведь иначе жизнь не имела смысла. По крайней мере, такую историю я придумала.

      – Хорошая история, – говорит Пол. – Хотя скорее всего она умерла от туберкулеза, как и большинство людей в то время.

      – Ага, скорее всего, – соглашаюсь я. – Помню, когда я в последний раз сюда пришла, чуть не умерла со страху. Не знаю, что на меня нашло, но я решила вызвать ее дух и твердила без конца: «Александра Уэйтс, Александра Уэйтс». А потом вдруг услышала, как кто-то произнес мое имя. Мое полное имя.

      – Серьезно? – нахмурившись, спрашивает Пол. Видно, что такие разговоры ему не по душе.

      Я киваю и, глядя на крылья ангела, вспоминаю, как тогда перепугалась, как бежала всю дорогу к церкви, оглядываясь, не преследует ли меня Александра.

      – Реально жутковато, – поеживаясь, говорит Пол. – Терпеть не могу такие истории. Мне от них не по себе.

      Когда мы оставляем старые могилы позади, он выглядит сбитым с толку, и я улыбаюсь. Не думала, что его так легко напугать.

      – Не волнуйся, – говорю я, направляясь в сторону новых могил. – Салли сказала мне много лет спустя, что проследила за мной от