Боярин: Смоленская рать. Посланец. Западный улус. Андрей Посняков

– приказчик, она – бесприданница… зажили бы… Сдохли бы под забором с голоду!

      Однако сбежать с ним можно… не в Краков, конечно же, а в Смоленск, там тоже дальние родичи есть, авось да пригреют. А нет – так и до Кракова. И там люди живут. Все лучше, чем тут, с лиходеями этими – дядюшкой да Павлухой. В Кракове-то, чай, у дядюшки Онфима Телятникова руки коротки достать. Впрочем, какой он, право слово, боярин, так… слуга вольный, за землицу с народишком Всеволоду-князю служит, как ему самому – рядовичи. Луг да пашни – все от князя, а своих-то вотчинных земель – раз, два и обчелся. Потому и рассчитывал на племянницу, удачно б на Павлухе женить – землицы б изрядно прибавилось. Хм… Интересно только – как? Что он, с Павлухой вместе хозяйничали бы? Не-е, дядюшка прехитер изрядно, не то что тот… уж обвел бы вокруг пальца заболотнего злыдня, это уж запросто!

      Ладно! Черт с ними со всему – надобно жизнь свою самой устраивать, а для начала – выбраться из амбара. Это и хорошо, что дядька ее тут запер – меньше пригляду! А то куда ни пойдешь – всюду бабки, девки, слуги-дубинщики. Никуда, никуда от чужих взглядов не скрыться… А тут – всего двое: Пахом с Карякою. Оглобли они, конечно, еще те, да вот только ума невеликого. Вдвоем-разом все одно не будут ночью амбар охранять – по очереди, либо вообще смотреть не будут – к чему, коли наружу-то ну никак не выбраться?! Это уж правда – никак. Значит, надо так сделать, чтоб кто-то из стражей сам двери отпер. А как так устроить? Думай, думай, девка, на то тебе и голова дадена – не токмо косу черну носити.

      Меж тем дело приближалось к вечеру: ярко-золотые полоски-лучики с танцующими пылинками превратились в оранжевые, а затем и вовсе исчезли, расплылись белесым туманом.

      Полина вздрогнула, услыхав, как во дворе заржал конь. Неужто боярин ехать куда-то собрался? Это на ночь-то глядя?

      А, похоже, что так!

      Девушка прильнула ухом к щели, прислушалась.

      Ага! Вот раздались озабоченные голоса слуг, а вот прогрохотал басом хозяин:

      – Пахом, Каряка – копья берите, дубины, да седлайте коней – со мной поскачете. Может, еще – хо-хо – не придется Полинку никому отдавать…

      Услыхав такие слова, девушка радостно улыбнулась – неужто? Ежели так, тогда и бежать никуда не надобно.

      – Не отдам, – глумливо хохотнул боярин. – Себе оставлю – девка она справная, а язм – вдовый. А? Как вам, парни?

      – Славно придумал, Онфим Телятыч! Полинка девка красная! Детушек те нарожает, да…

      – От дурни! – на этот раз похоже, что от души расхохотался хозяин. – Нужны мне от нее детушки? Она ж племянница – все про то знают… Так, побаловаться, укротить – да продать купцам хвалынским. За красивую девку те немало дадут, даже и за порченую. Хо! Ну что там, собрались? Едем! Охрятко, открывай ворота… да за девкой приглядывай, не спи, а то ужо у меня!

      – Сделаю, боярин-батюшка! Сполню.

      Вот аспид! Вот ворон-то, собачина облыжная! Пряник обсосанный, хмырь, гад ядовитейший! Что удумал!

      Разъяренная