Королева вестерна. Оксана Николаевна Резникова

никаких мыслей, кроме невыносимости. Я словно пребываю в состоянии растения – не ем, не пью, не беру в руки телефон. Мне просто плохо. И это перманентное состояние не проходило ни на секунду. Я перестала разговаривать и не верила, что нужно еще пожить. Мои икры стали тонкими, тело похудело до неузнаваемости, лицо осунулось, а глаза ввалились. Я попросила зеркало у моей сиделки, и в нем отразился совершенно другой человек. Это была не прежняя знакомая мне Алена, а какая-то посторонняя девушка с ввалившимися в череп пронзительно-голубыми глазами. Я велю женщине собрать все мои вещи и раздать их бедным. Они мне больше не нужны.

      – Хочу увидеть улицу и людей. Помоги мне встать.

      Медработница удивилась и неохотно выполнила мою просьбу, фактически на руках доставила меня к окну, но не уходила. Помогла устроиться на широком подоконнике и встала рядом, пребывая в готовности моментально меня подхватить, если мне придет охота свалиться на пол.

      – Иди. Я только посмотрю на прохожих. Хочу побыть одна. Уходи же! – не выдержала и прикрикнула на нее.

      Женщина вздрогнула, нерешительно потопталась на месте, затем все-таки вышла из комнаты, а я потянулась к ручке.

      Я ощутила такую невыносимость, опасность, ад, как будто в квартире случился пожар, и мне нужно срочно и во что бы то ни стало спастись. Ведь при пожаре люди прыгают из окон вовсе не для того, чтобы убить себя, а наоборот – они хотят выжить! И я инстинктивно хотела выжить, спастись, но выход был один в этом мире – прыгнуть в окно, все свелось к нему.

      Свежий весенний воздух обдал мое лицо свежим запахом только что закончившегося дождя. По проспекту проносились машины, разбрызгивая лужи, дети играли в догонялки на площадке, мамы с колясками величественно сновали туда-сюда. Я не могла поступить так подло с этими людьми – рухнуть, как беспомощный птенец из гнезда прямо у них на глазах. Это моя жизнь окончена, а у них все только начинается. И я не могу травмировать их психику таким бесчеловечным поступком.

      Наверное, у меня осталась хоть капля разума, поэтому я со всех сил захлопнула створку. На звук прибежала сиделка, испуганно охнула, но, убедившись, что со мной все в порядке, тут же успокоилась. Отвела меня обратно в кровать, ввела мне успокоительное лекарство в вену и позвонила моей матери.

      Глава 3

      При любой болезни человеку важна поддержка близких людей, которая дает силы бороться, выживать и просыпаться по утрам. Моя мама сделала все возможное, чтобы вытащить меня из глубокой депрессии. Первым долгом она вышла на какого-то хваленого чудо профессора, который проконсультировал меня. Он же разработал для меня индивидуальный план лечения и реабилитации, расписанный на годы вперед. Мне хотелось выть от тоски, но ради мамы я храбрилась и создавала видимость своей веры во спасение. Она в меня верила, разве я могла ее подвести?

      Спустя несколько месяцев после психического расстройства, я больше не хотела лежать в кровати, но и ходить тоже не могла. Выход был один: сесть в инвалидное кресло. Это значит принять себя, свою болезнь и покориться судьбе.